– В Мешуар.
– В Мешуар?
– У меня есть основания думать, что Харудж с основными своими силами находится там. Если это так, то этой же ночью мы окружим его там. Прибывшие со мною суда закроют ему дорогу в море, а кабилы Куко обложат с берега. У него не более пяти сотен сабель, мы сможем выставить до четырех тысяч. К тому же на нашей стороне внезапность.
– Внезапность, господин генерал?
– Что вызывает ваши сомнения?
– Я не уверен, что у Краснобородого нет в Алжире пары-тройки своих людей.
Дон Игнасио ухмыльнулся:
– Я убежден, что они есть и что их не пара-тройка. Изловить их мы не в состоянии, да и времени у нас нет. Мы их обманем. Вид усиленных приготовлений к обороне даст понять Харуджу, что его не только ждут, но еще и боятся. Главное, чтобы он не тронулся с места до завтрашнего утра.
– Теперь мне все понятно, господин генерал, можете на меня рассчитывать.
– Уже рассчитываю, лейтенант!
На глазах у изумленного Камильбека половина испанцев развернулась и быстро зашагала прочь от ворот дворцового сада в направлении городских стен. Ему очень хотелось узнать, чем они станут заниматься, когда пропадут из поля его зрения, но он не мог пренебречь своими прямыми обязанностями.
И они вошли в мир благоухающего покоя.
Салим ат-Туми сидел на мраморном возвышении, заваленном разнообразными подушками. Большими и маленькими, расшитыми и нет, четырехугольными и круглыми. За его спиной стояли два негра и держали в мускулистых руках опахала, сделанные из перьев птицы хаарун.
Глаза правителя были закрыты, на лице блуждала легкая улыбка, тонкие пальцы мечтательно и рассеянно теребили волосы жидкой бородки.
Дон Игнасио без восторга смотрел на алжирского шейха, ему представлялось, что в настоящий момент от него можно было бы ждать поведения повоинственней.
Камильбек, кажется, держался похожего мнения.
Неторопливо огибая бассейн с удивительно голубой водой и двумя стайками золотых и полупрозрачных рыбок, военачальники приблизились к грезящему шейху. И почти одновременно обнаружили, что Салим ат-Туми отнюдь не парит в эмпиреях, а внимательно наблюдает за гостями из глубины как бы смеженных глаз.
«Восточный человек», – с иронией подумал генерал.
«Надо быть с ним поосторожнее», – подумал Камильбек.
Что подумал шейх, осталось неизвестным.
Негры заработали опахалами поживее, и этим как бы вызвали правителя к обычной жизни.
Генерал отставил правую ногу чуть в сторону и назад, снял свой пышный головной убор, левую руку приложил к центру груди. Это был максимум того, что он мог сделать для сидящего шейха Салима согласно этикету.
Камильбек конечно же пластался по мрамору и думал об испанском лейтенанте.
Мартин де Варгас в этот самый момент сбегал по скользким ступенькам угловой башни вниз. Он уже успел отдать