– Да, но в одночасье он нетеатральный человек.
– Он сам признался?
– Да.
– Поинтересней уже. Нетеатральный человек, эвона как… Этим он тебя обворожил?
– Наверное, Нина Андреевна.
– Мне ли тебя не знать.
– Но он меня, кроме того, испугал сначала. От него я припустила на панель-то.
– Чем же он тебя испугал? Ты же не из пугливых.
– Гарантией счастья.
– А! – возликовала Нина Андреевна. – Правильно испугалась, для тебя наиболее опасное, счастье-то.
– Почему это? – возмутилась Нонна.
– Ты всякое можешь стерпеть, кроме счастья.
– Неправда!
– Хорошо, если неправда, – допустила Нина, – но мы обе с тобой таковские. Вот и понимаем друг друга, хоть через пень-колоду, но сосуществуем. А больше с нами никто не уживается. Сама знаешь, муж мой ко мне никак дорогу забыть не хочет, то с одной любовницей притащится, будто я мать ему, то с другой, тоскует… Но жизни со мной не вынес. А почему? Потому что счастье ему нужно. Единственное, что я ему не в силах обеспечить. Салон, правда, благодаря ему, разбойнику, держится…
– А что такое счастье?
– Знала бы, дала ему, не жалко. При Советах считалось, что счастье – это когда тебя понимают. А если сам человек себя не понимает, как ему уяснить: понимают его или нет? То бишь счастлив он или, наоборот, несчастлив? Допустим, его понимают, он полностью счастлив. А вдруг нет, и он глубоко несчастлив? Я себя не понимаю. Выходит, я несчастлива? Ведь счастье – это когда тебя понимают и, наверное, прежде всего ты сама себя понимаешь? Или при Советах по этому вопросу сильно ошибались? Вся моя беда в том, что я не знаю, что такое счастье. И ты не знаешь.
– Нет, я знаю, – оспорила Нонна.
– Ну и что? Что это?
– Поехать куда-нибудь, проследовать подальше… – с дерзкой, вздорной, упрямой, наивной и вместе неуверенной мечтой в глазах ответила Нонна.
– Вот именно! Сбежать! Счастье для тебя – побег, побег от себя, – подловила Нина.
– Не от себя.
– Хорошо – от меня. Какая разница? Мы с тобой под одну гребенку. Лучше скажи, ты к работе возвращаться намереваешься?
– Не сейчас. Мне еще промежуток нужен, и тогда я вернусь обратно.
– Тебя месяц не было, «промежуток»!
Нина глянула исподлобья, но поверх очков, это был незрячий взгляд укора, без очков она почти не видела.
– Ну не впервой же… – отмахнулась с горьким азартом Нонна. – Еще несколько деньков, последняя попытка счастья, а?
– Попытай, попытай. Попытай своего нетеатрального человека, сделай из него театрального. Чтобы неповадно ему стало выдергивать и расточаться насчет счастья. Проучи его.
– Почему я должна его проучивать? Он мне ничего вредоносного пока не причинил… – неуверенно ответила Нонна.
– Как посмотреть… Знаешь, почему он тебе счастье сулит?
– Почему?
– Потому что испугался. Он боится тебя, вот и носится за тобой со своим счастьем.
– Правильно