– Что это?
Девушка отвернулась.
– Наверное, подхватила что-то от пивовара.
– Чепуха! – отрезала Люси. – Если б ты что-то и подхватила, сыпь появилась бы не сразу, а только через несколько дней.
В такого рода делах у нее был большой опыт.
– Нет, это дьявольские метки! – объявила она и перекрестилась, а потом посмотрела на старшую дочь так, словно была готова утопить ее во Влтаве ради спасения остальной семьи.
– Что значит «дьявольские метки»? Какие, по-твоему, дела у меня были с дьяволом, если не считать, что мне пришлось обслуживать женатого мужчину? – огрызнулась девушка.
Мать нахмурилась и ничего не сказала. Плеснув в миску супа, сваренного с капустой и ячменем, она поставила ее перед Маркетой и занялась луком. Но потом спросила:
– Ты трогала что-нибудь в отцовской цирюльне?
Старшая дочь промолчала, сделав вид, что полностью увлечена супом. Не дождавшись ответа, Люси повторила вопрос:
– Так трогала или нет? Подбирала волосы?
– Нет. Ты же знаешь, он этого не позволяет. И я думаю, ты зря так боишься этих волос. Когда-нибудь наука докажет, что все это – глупые предрассудки.
– А ты, значит, знаешь все про темный мир? – прищурилась старшая Пихлерова. – Прочти-ка молитву, пока дьявол не украл твою душу за такую дерзость! Сплюнь, Маркета! Сплюнь сейчас же на землю и забери назад свои слова, пока дурной глаз не поразил наш дом за твою гордыню и хвастовство.
Спорить с матерью было бесполезно, поэтому Маркета собрала побольше слюны и плюнула на камен-ный пол.
– И что мне теперь делать со всей этой краснотой на теле? – спросила она.
Теперь Люси забеспокоилась по-настоящему и, отодвинув в сторону лук, уставилась на дочь.
– Так у тебя это не только на лице?
– Оно везде, где он ко мне прикасался. Ты бы знала, как жжет между ног!
Мать скривилась, словно крот, впервые вылезший из норки на белый свет.
– Больше он до тебя не дотронется – вот увидишь. По крайней мере, пока, – пообещала она.
– Пусть так, но ты взгляни на это…
Люси раздраженно посмотрела на дочь и с такой досадой бросила нож на разделочную доску, что нарезанные овощи разлетелись по столу.
– Надо избавиться от этого уродства. Если мы не сотрем метку дьявола, пивовар может и не взглянуть на тебя больше.
Маркета промолчала и, разломив хлеб, окунула краешек в суп. В ожидании больших денег мать не поскупилась на душицу и обрезки свинины.
– Нам нужно вернуть твою прежнюю белую кожу. – Люси взяла тряпку и вытерла оставшийся на полу след от плевка. Затем немного помолчала и продолжила: – Ты должна сходить к знахарке, Аннабелле, на улице Длоуха. Она состряпает какое-нибудь целительное зелье и подскажет, как облегчить боль. Тебе же надо возвращаться… на работу.
Маркета вздохнула. Работа. Отныне только это у нее и остается. Но пока… пока нужно воспользоваться советом матери