– Это и есть те люди, что выкрикивали оскорбления, ваше величество, – объяснил смотритель.
Присмотревшись, король различил три дергающиеся на полу головы без туловищ и остановился, не понимая смысла открывшегося ему жуткого зрелища. Потом выхватил у главного смотрителя факел и шагнул к ним.
– Слава королю! – просительным, а вовсе не насмешливым тоном произнесла одна голова.
– Сюда, мой господин! – воскликнула другая. – Выпустите меня из этого ада!
– Освободите меня, и я не буду резать плоть! Принесите лопату, откопайте меня, дабы я снова мог ходить!
– У меня чесотка в паху. Откопайте меня, дайте почесаться! Дайте вычесать терзающих меня паразитов!
Главный смотритель подскочил к королю и схватил факел.
– Пожалуйста, ваше величество, умоляю вас! Не приближайтесь к ним.
Тем временем один из советников короля склонился над ближайшим к нему несчастным, разглядывая трущийся о землю подбородок с хлопьями пены. Он даже достал очки, чтобы внимательнее рассмотреть говорящую голову, водруженную на вкопанное в спрессованную землю туловище.
Голова повернулась, щелкая гнилыми зубами.
– Отступите! – крикнул главный смотритель и, подойдя к вкопанному пациенту с тыла, схватил его за волосы и дернул назад. Голова скрипнула зубами. Подбежавший служитель выплеснул в искаженное гримасой лицо ведерко воды, отчего несчастный поперхнулся и закашлялся.
Королевский советник вскрикнул от ужаса.
Окружившая короля свита оттащила его от зашедшихся хохотом голов. В воздух поднялись клубочки пыли. Кашляя и плюясь, головы осыпали короля и его приближенных оскорблениями и бранью.
– Идемте отсюда. – Главный смотритель кивнул в сторону выхода. – Позвольте, ваше величество, показать вам то, ради чего вы сюда пожаловали.
Смущенный увиденным, Рудольф не стал сопротивляться.
Они прошли через двор к пустой камере. Главный смотритель поднял повыше факел, осветив соломенный тюфяк и ночной горшок. Из соломы с шорохом выбралась потревоженная суетой крыса: повернувшись к людям, она оскалила красновато-желтые зубы.
– Вот здесь, ваше величество, мы и будем его держать, – стал рассказывать смотритель. – Разумеется, у него будет собственная мебель, ковер и гардероб. Пищу ему будут готовить в кухне замка и подавать на серебряных блюдах. И, конечно, обращаться с ним будут… по-королевски.
Некоторое время король Рудольф стоял перед темницей, а потом ноздри его затрепетали, уловив омерзительный запах протухшей мочи.
– Нет, – пробормотал он. – Мой сын не будет прозябать в такой грязи и мерзости!
– Но, ваше величество!.. – запротестовал королевский советник, герр Румпф. – Дона Юлия невозможно более оставлять на улицах Праги. Если он совершит еще одно преступление, его придется заключить в тюрьму. Так сказал мировой судья, и этого же требуют влиятельные люди Богемии. Городские темницы