Князь усмехнулся, оценивая смелость советника. Он медленно опустил руку, прекратив массировать висок. Его глаза, словно раскалывающееся небо вспышками молний, буравили советника.
– Ты слишком спокоен, – заметил сидящий на кровати. – Хладнокровно сообщаешь мне о столь неприятных новостях. Что за самоуправство?
– Советник полон решимости и делает то, что правильно, без всяких раздумий и колебаний. Это потому, что он принимает опасность своей Родины и её страдания как свои собственные и прилагает все усилия, чтобы исполнить свой долг. Это ни сколь не умаляет Вашей власти. Это лишь доказательство того, что Ваши люди верны Вам и также радеют на благо объединенных княжеств.
– В назидание другим, «показательная порка», – закончил Филипп мысль за Сюаня. – Что малейшая ошибка в работе каждого может и будет иметь последствия.
Чужеземец кивнул, понимая, что те были обречены. Но его главной целью было сохранение стабильности в княжестве, а это, возможно, требовало жертв. Стражи упустили княгиню, тем самым, возможно, допустив возможность гибели государыни.
– Ветер доставил послание от нее, желаете прочесть? – Сюань протянул сложенный пергамент, перевязанный тонкой шелковой лентой.
Моргнув, Филипп сжал челюсти и протянул руку к письму. В его глазах появился стальной блеск. Он прочтет это письмо, узнает правду и вернет свою жену. Чего бы это ни стоило.
Медленно сняв шнурок, он развернул письмо. В нем была лишь пара строк, которая, казалось бы, насмехалась и в то же время давала надежду, что супруга обязательно вернется:
Прости, Странник6, но долг зовет меня туда, где ты не сможешь мне помочь. Верь в меня, и я обязательно вернусь к тебе.
Бережно сложив несколько раз письмо, князь отложил его на прикроватный столик. Задрав голову к потолку, он рассмеялся – сначала тихо, почти неслышно, а затем все громче и громче.
Повернув голову в сторону восточного советника, он увидел, как маска невозмутимости на лице чужеземца дала трещину. Сюань был поражен. Он забеспокоился не за Филиппа, а за Алисию. Она затеяла опасную игру, и ставки были слишком высоки. И теперь, когда, возможно, князя объединенных земель обуяло безумие, он испытал легкий укол сомнения.
Успокоившись, государь смог произнести:
– Она вернулась. – В его глазах вспыхнули искорки восторга. – Моя непокорная северянка вернулась!
Глава 6
День выдался изнурительно долгим. Алисия выехала перед рассветом, оставив за спиной стены княжеских палат, и теперь, к вечеру, ее тело ломило от многочасовой езды в седле. Дорога петляла вдоль оживленного тракта – настоящей артерии жизни для этих земель. Здесь, словно разноцветные бусины на нитке, тянулись повозки торговцев, нагруженные доверху товарами, кибитки бродячих артистов, расписанные яркими красками, и одинокие путники, бредущие в поисках лучшей жизни. От этого шума у Алисии начинала болеть голова.
Княгиня, мучимая жаждой,