Вдруг ее молитву прервал чей-то кашель рядом. От неожиданности Амелия вздрогнула и обернулась, думая, что в своем местечке находилась одна. Но нет, рядом, через два ряда, сидела женщина в темном одеянии. Та до сих пор ничем себя не выдавала. Теперь она вышла в проход и как-то шатко, держась за скамьи, направилась в сторону выхода. Ее состояние показалось Амелии странным, поэтому она продолжала провожать даму глазами. Не прошло и пары минут, как женщина согнулась, поднесла руку к груди и упала.
Амелия охнула и тотчас же оказалась рядом. Женщина дышала, но очень тяжело и пребывала в полубеспамятстве, бормоча что-то.
– Держитесь, сударыня, что с вами? Как я могу помочь?
Голос Амелии дрожал, она в первый раз попала в подобную ситуацию и представить не могла какие действия предпринимают в подобных случаях. Она похлопала даму по щекам. Та вроде как немного приоткрыла глаза и сжала рукой свой кошель на поясе, снова что-то бормоча. Амелия инстинктивно потянулась к сумочке и нащупала там какую-то склянку. Это оказалась нюхательная соль. Вялые движения дамы и бормотания давали понять: в этой склянке заключалось ее спасение. Амелия поднесла соль к носу дамы и через пару мгновений та, казалось, начала приходить в себя, но еще была очень слаба. Тут же вызванный шум поднял со скамьи человека, он так же пришел на помощь.
– Меня должна ждать коляска, помогите поднять эту даму в нее. – попросила она мужчину-горожанина, который без слов подхватил даму. Амелия встала с другой стороны и они почти выволокли ее на улицу.
Господин Бовэ читал газету в экипаже и не сразу сообразил что к чему, но, как только увидел троицу, побледнел и запричитал.
– Бог мой, крестная! Опять этот приступ, будь он неладен. Мадемуазель ди Фигуэро, вы просто ангел-спаситель! Давайте ж скорее посадим ее в коляску…
С этими словами втроем они уложили больную в экипаж, Бовэ протянул пару монет мужчине, довольно бедной наружности, но тот отказался и поспешил удалиться.
Бледность покрывала лицо женщины, она охала, ахала и тяжело дышала, но пока ей едва ли становилось лучше. Амелия, так же бледная, теребила в руках платок и библию и не знала чем помочь, не обращая внимания на слова благодарности господина Бовэ.
– Не беспокойтесь, сударыня. Скоро ей обязательно станет лучше, я обещаю. Мы ей ничем не поможем, но через десять минут мы будем дома, и я дам ей все лекарства. Вот увидите, она воскреснет почти сразу же!
– Но отчего же ей стало плохо?
– Врачи точно не знают причину болезни, но зато знают: сырость тут имеет очевидное влияние и еще духота. Мадам принимает лекарства для значительного облегчения приступов, но не излечивают их, увы.
Экипаж уже подъехал к особняку. Лакеи помогли поднять больную в ее покои, и Амелия, не желая ее покидать, наблюдала, как господин Бовэ со знанием дела мешает микстуры и поит