Через пару дней Амелии передали целых два послания. Одно от госпожи П., та самая дама, которой в храме сделалось плохо. Она писала, что уже встала на ноги и всегда будет рада видеть свою спасительницу в гостях.
Второе послание было от маркизы де Кондорсе, та спрашивала отчего Амелия пропустила вчерашнее собрание и просила посетить следующее, так как у нее имеется хорошая новость. Впрочем, эту записку граф д’Обиньи принес ей лично, под предлогом встречи.
Маркизы в это время не было дома, она куда-то отлучилась, и Амелия вынуждена была принять его одна. Они устроились в гостиной на первом этаже, так как Амелия не хотела никаких компроматов, скрывать ей было нечего, поэтому она предпочитала быть на виду хотя бы у слуг.
Между тем она все же замечала нежные взоры графа, робела сама, так как он нравился ей все больше, и боялась, что он нарушит их дружеские договоренности, так как не знала как себя вести в таком случае. Это был поистине статный, высокий молодой человек, около тридцати лет. Можно сказать, щеголь, потому что его одежда поражала изысканностью и одевался он по последней моде, не боясь мешать цвета. Всегда при параде и с такими высокими манерами и выдержкой, что мог бы понравиться любой даме, если уж не внешне, то действиями.
Они поговорили о том о сем. А когда нейтральные темы кончились, молодой человек заговорил, видимо, ожидая этого момента:
– Позвольте кое-что сказать и выслушать меня до конца не перебивая, ma chère amie, мадемуазель Амелия. Мне кое-что стало известно из вашего положения здесь. Имею в виду ваше материальное положение. Посему считаю долгом, как ваш друг, сделать вам приятное. Прошу принять в дар один из моих выездов. Я знаю наверняка, такой прелестной даме как вы негоже ходить пешком по грязным улицам и пользоваться услугами всяких сомнительных лиц. Не хочу, чтобы вас украли или вы были обязаны, какому-то неприятному человеку.
– О, ладно вам, сударь. Мне вполне хватает экипажа маркизы и ее слуг. Не хотелось бы вас обременять…
Амелия хотела продолжать в таком же духе, но граф поднял руку и напомнил об обещании выслушать его.
– Я ваш друг, сударыня, если вы забыли. Вы сами согласились на это. Так к чему теперь отказы? От друзей всегда можно принять помощь, не боясь ни за свою репутацию или лишней ответственности и чувства долга. Я дарю вам этот экипаж в полное пользование, даже если вы решите рассердиться на меня за что-то и порвать дружбу. Поверьте, для меня этот дар – мелочь, я подарил бы хоть десять таких экипажей, если бы вы согласились. Мне всегда приятно помогать близким людям. А вы исключительно никогда не должны ходить пешком.
Отказываться далее было невежливо. Впрочем,