Он не пошёл в жилой отсек. Не смог. Вместо этого – в центральную рубку. Сел за пульт. Запустил камеру внутреннего наблюдения. Секция В-7 – пустая. Всё оборудование – на месте. Он отмотал запись на три часа назад. Она показывала, как он сам проходит мимо двери. Никакой активности. Ни входа, ни выхода. Ни его самого внутри.
Записи не было.
Он включил микрофон и прошептал, как будто кто-то мог слышать:
– Кто ты?
В ответ – ничего. Но когда он вышел из интерфейса и закрыл окно камеры, на экране терминала появилась новая строка, сама по себе:
«Я был до тебя. Я был внутри. Я вижу тебя.»
Внизу экрана, в левом углу, курсор мигал. Под ним – снова координаты. Те самые: XC-0721. Но теперь – рядом с ними – подпись, которой не было прежде:
«Обратный свет. Внутреннее движение. Точка возвращения: установлена.»
Лев не мог понять, что значат эти слова. Он ввёл команду, чтобы отправить лог на Землю. Система выдала ошибку:
«Нет сигнала. Ретранслятор не отвечает.»
Это была ложь. Технически, он проверял систему всего час назад. Но теперь, словно по воле чужой силы, он оказался полностью отрезан.
Он чувствовал, как капли пота стекают по спине, несмотря на холод. Руки слипались от напряжения. Он поднялся, вышел в коридор. Воздух был тише, чем обычно. Не просто тише – как будто давил изнутри, как если бы в обсерватории внезапно понизили давление. Звук шагов теперь звучал странно – будто в воде. Слишком мягко.
Вдруг он увидел: кто-то стоит у лестницы на второй уровень.
Силуэт. Высокий. Почти человеческий, но не совсем. Не лицо, не фигура – скорее ощущение формы. Он моргнул – и её не было.
Но на стене – отпечаток. Как будто кто-то с влажной ладонью прислонился к белой краске. Пять пальцев. Длинные. И шестой – тонкий, раздвоенный в конце.
Он не касался стены.
Он спустился в аппаратную, запустил аварийную систему слежения. Все датчики снова в норме. Все камеры – без активности.
Но один файл – новый. Создан сегодня. Название: LOOKBEHIND.YOU
Он нажал.
Экран заполнило зернистое изображение с его собственной камеры. Он сидит за пультом. Спиной к объективу. И за ним – тень. Нечто высокое. Неясное. Туманное. Она наклоняется к нему.
Лев, наблюдающий запись, вскинулся от ужаса.
А на экране, в самый момент, когда фигура почти касается его затылка, картинка замирает. И текст:
«Ты больше не один.»
Он проснулся от собственного крика. Или это был не крик? Может быть, что-то другое. В ушах звенело, и мир вокруг колебался, словно зыбкая проекция, неуверенная в своей реальности. Стены жилого отсека дышали – да, именно дышали, как будто под тонким слоем бетона пряталось огромное лёгкое существо, медленно вдыхающее и выдыхающее воздух вместе с ним.
Он не помнил, как очутился в кровати. Последним, что он помнил ясно, была видеозапись: та