– Гораздо, – самодовольно заявил мальчик. – Мы – мириги – сразу покорились Богоравному, даже призвали его в свои земли, а потому живы и свободны. Как по мне, так это лучше, чем в кандалах ходить.
Он бросил многозначительный взгляд своего спутника, но тот решил не ссориться.
– Значит, город новый. Он велик.
– Торговля, – пожал плечами мальчик. – Пройдет десяток лет, и мы догоним Фар, вот увидишь.
– Вы торгуете с ганнорцами?
– Мы все ганнорцы, – поправил его тот. – Вернее, для вас, южан, мы все – ганнорцы. Понимаешь?
Элаикс кивнул. Жители севера, к примеру, никогда не могли отличить тимберца от селианца. Скорее всего, тут было то же самое.
А его провожатый, поняв, что южанин не совсем уж туп, продолжил.
– К северу от нас обитают тивронцы, мы их еще зовем Вольными. Это огромное и очень сильное племя.
– А почему же они не помогли вам, когда сюда пришла империя?
– Почему не помогли, помогли, выслали тысяч десять всадников. Вот только, – мальчик горько усмехнулся, – что могут сделать люди живому богу?
– Он не бог.
– Скажи это павшим, – напускная веселость мальчишки пропала. – Хотя отец говорил, что сам император и не воевал, его легионеры были неостановимы, ведь ими правит божество.
Элаикс грустно вздохнул – он понял мальчика.
– Мой народ тоже победили, – неожиданно проговорил тимберец.
Провожатый фыркнул, давая понять, что ему плевать на страдания каких-то там южан. После этого разговор сам собой затих, и оставшееся время они провели почти в полном молчании.
Ближе к вечеру Элаикс узнал достаточно много для того, чтобы в голове начал проклевываться вполне сносный план действий, а поэтому он обратился к Астуру.
– Много ли у вас в городе банд.
– Именно банд? – удивленно спросил мальчик.
– Да, меня не интересуют одиночки.
– С десяток.
– Знаешь, какая самая многочисленная?
– Угу.
– Веди.
Мальчишка недоуменно моргнул и протер уши – он подумал, что ослышался.
– Что?
– Веди. Хочу потолковать с их главным.
– Ага, только деньги отдай сразу.
Элаикс без разговоров передал проводнику обещанную плату, а тот повел его куда-то прочь из города. Чем дальше они шли, тем грязнее становились улицы, омерзительнее – дома, и опаснее – люди. Покинув внешние ворота, они оказались у подножия самого настоящего моря из деревянных бараков, домов, хибар и лачуг, которые нагромождались одна на другую, теснились и надстраивались дополнительными этажами.
– Все просто, – пояснил Астур. – Фарийцы живут в центре города за каменными стенами. Те, у кого есть деньги, стараются прибиться к ним под зад. Чем меньше денег, тем ближе к воротам.
Дальше он мог и не объяснять, хватало одного взгляда на огромные трущобы, чтобы понять, в каких условиях существуют те, у кого звонкая