Сердце у нее в груди тяжело бьется.
– С удовольствием сделал это, – любезно кивает Роб и направляется к двери.
Вивасии дышится легче: он поверил в ее историю. Опасность миновала.
Пока.
Она провожает Роба до выхода, быстро закрывает за ним дверь и прислоняется к ней спиной. В голове носится неприятная мысль: «Что я наделала?!»
Она взяла к себе двоих детей, буквально подобрала на улице и привела домой.
Кто-то их ищет.
Кто-то… здешний?
Волчья Яма – дыра дырой, затерянная деревушка на окраине запределья.
Вивасия знает детей и внуков всех местных жителей, несмотря на то что давно уже не является частью общины.
Это не дети Рут или Слепой Айрис. У мистера Бестилла и его супруги детей вообще нет. Джеки, как и Вивасия, живет сама по себе, даже еще более обособленно.
Думая о Джеки и ее добровольной самоизоляции, Вивасия хмурится. Не всегда мать Келли была такой. Давным-давно, в детстве Вивасии, Джеки считалась королевой деревни: регулярно ходила в церковь, была членом многочисленных комитетов и правлений того и сего, всюду совала нос и везде шныряла глазами. Все изменилось, когда Келли ушла из дома.
Вивасия до сих пор испытывает щемящее чувство в груди, когда думает о Келли. Дочь Джеки была совсем не похожа на старожилов деревни. Своенравная и свободная, смелая и шумная. В ней было все, чего не хватало Вивасии и что она так хотела бы иметь.
Они дружили с раннего детства. С начальной школы до старшей, и когда были подростками, и когда только повзрослели. Потом Келли уехала, взбрыкнула в один прекрасный день. Теперь она живет за границей, наслаждается жизнью в высших сферах. И не поддерживает контактов с теми, кто остался здесь.
Джеки сперва отчаивалась и терзалась тревогами, потом озлобилась и впала в тоску.
Вивасия думает о Робе, первом за долгое время госте в ее доме.
Сначала он отнесся к ее объяснению про детей с подозрением, не поверил, что они здесь с официального разрешения. А если он до сих пор сомневается? Сообщит ли Роб в полицию о двух потерявшихся детях, находящихся в доме у женщины, которой не полагается иметь детей под опекой? Хуже того, не проговорится ли Роб о детях другим обитателям Волчьей Ямы? Или у нее начинается паранойя? Может, Роб, наоборот, и дальше будет по-доброму помогать ей.
Но более важный вопрос так и не снят: где у этих детей родители?
Из-за пропавших детей всегда поднимается шум. История полощется в теленовостях, в Интернете, в социальных сетях.
Личные желания Вивасии и моральные обязанности вступают в яростный конфликт.
Она заглядывает на кухню. Дети по-прежнему спят. Вивасия думает, не перенести ли их на кровать, на диван, куда-нибудь, где им будет удобнее, чем за кухонным столом. Потому что малыши выглядят так, будто давно уже не имели обычных человеческих удобств. Сердце Вивасии раскалывается при мысли об этом. Кусочки