Вивасия вспомнила тот вечер. Келли пришла к ней ужинать, когда Чарльз сказал, что задержится допоздна. Обычно она появлялась только в его отсутствие.
Келли принесла бутылку водки, которую стащила у Джеки из шкафчика с напитками. Приготовленную Вивасией лазанью она даже не попробовала, курила сигареты одну за другой и безостановочно сплетничала. Вивасия бегала по дому и по лестнице, открывала окна, двери, пытаясь выветрить табачный дым до прихода Чарльза.
Наконец она сдалась, села и выпила маленький стаканчик водки, смешанной с тоником.
Он назвал их пьянчугами, когда вернулся. Демонстративно вытащил из буфета освежитель воздуха и напрыскал столько, что Келли картинно закашлялась.
– Слишком много куришь! – крикнул Чарльз ей вслед, когда она нырнула за дверь и пошла домой.
Вивасия помнила тот вечер до мелочей. Как всегда, когда они сталкивались, муж и ее лучшая подруга будто пританцовывали один вокруг другого: мерзкие замечания Чарльза, саркастические ответы Келли. Вивасия – между ними, не понимающая, как исправить ситуацию, сохранить мир или хотя бы добиться того, чтобы эти двое терпели друг друга, если не в состоянии подружиться.
Но просьбы одолжить денег Вивасия не помнила.
– Ну и как, получилось? – шепотом спросила она. – Удачная сделка?
Чарльз зашамкал мясистыми красными губами, словно пытался подобрать слова. Вытащил бумажник, извлек оттуда пачку банкнот и бросил в нее.
– Вот тебе, жена, – улыбнулся он, но это была необычная улыбка.
Впервые Вивасия подумала, что он отвратителен.
Пачка денег лежала на полу у ножки кофейного столика. Вивасия представила, как подбирает их, встав на колени, – невыносимая картина! – и пробормотала:
– Я приготовлю чай.
Чарльз стоял на месте, угрюмый, подавленный. Вивасия изменила траекторию и устремилась к нему. Обвив руками его гибкую, стройную талию, прошептала:
– Прости.
Деньги были подняты с пола утром. С работы Вивасия позвонила на автоматическую линию, чтобы проверить счет. Баланс по-прежнему был отрицательным. Вечером Чарльз пришел домой пораньше, принес букет цветов в целлофановой упаковке с ценником.
– Я тебя недостоин, – сказал он.
Глаза его блестели от непролитых слез.
Как и с документами на дом, Вивасия хранила свой секрет, словно драгоценность. Теперь она почувствовала: пришло время раскрыть его.
Положив руку на живот, Вивасия произнесла:
– Ты достоин нас.
Ответ последовал странный.
– Полагаю, ты считаешь себя умной, да? – задумчиво проговорил Чарльз, закинув руки за голову и откинувшись на спинку стула.
Вивасия промолчала, ей было не придумать, как отреагировать на это.
– Я сделал половину, – продолжил Чарльз и, протянув руку, провел указательным пальцем по ее груди, забрался под одежду и уткнулся в живот.
– Да, – сказала она. – Наполовину – это ты.
Голос у нее