– Полдень! – воскликнула Вивасия. – Давай поднимайся!
Дожидаясь, пока Келли оденется, Вивасия размышляла, почему ей легко командовать подругой, а с мужем разговаривать в таком тоне она не смеет.
– Мы в тупике, – сказала Вивасия, когда они гуляли по пустырям, которые формально считались их садами.
– Уже? – Келли зажгла сигарету и выпустила колечки дыма в теплый майский воздух.
– Я… я думаю, может, меня недостаточно. – Вот, она сказала это.
Впервые позволила себе произнести вслух слова, которые трудно говорить даже про себя.
Келли изучала ее, глядя сквозь смог красного «Мальборо».
– Как секс? – спросила она.
Вивасия пожала плечами:
– Хорошо.
– Для тебя или для него?
Вивасия покраснела:
– Для меня.
– Врешь. – Келли откинулась на траву. Тяжелый рокот выхлопных газов от проплывавшей по улице флотилии гладких черных машин раскатом грома пронесся по улице. – Я думаю, Чарльз хочет быть одним из этих мужиков.
– Каких мужиков?
– А тех, которые таскаются туда каждый день. – Келли махнула рукой в сторону поля для гольфа. – Дома – прекрасные жены, двое-четверо детей и так далее и тому подобное. Статус. – Она сделала упор на последнее слово. – Он хочет быть значительным. Чтобы на него смотрели снизу вверх.
Вивасия удивилась: откуда Келли знает, к чему стремится Чарльз? Общались они мало. Чарльз и Келли – два самых важных человека в ее жизни – от души ненавидели друг друга.
Она подумала об одиночестве дома. О том печальном факте, что Стефани и Кей всегда чем-то заняты. Стефани – в своей студии, Кей по вечерам рысцой бегает играть в бридж или отправляется на пешие прогулки с пожилыми обитателями поселка. Келли за одну ночь вне дома успевала получить все радости жизни. Чарльз крутился, мухлевал, сплетничал…
Они могли бы завести ребенка.
Их ребенка.
Ее ребенка.
Теперь секс стал лучше, раз в нем появился смысл, обнаружила Вивасия. Чарльз тоже как будто повеселел.
– Я знал, что в тебе это есть, – заметил он, хлопнув ее по ягодицам.
Вивасия не совсем поняла, о чем он. Но уточнять не захотела.
В тот день, когда Вивасия заподозрила, что беременна, жестянка с деньгами оказалась пуста. Деньги в банке неприкосновенны – они там для оплаты счетов. Так вели хозяйство ее бабушка и мать. Каждый месяц для необходимых покупок и редких развлечений со счета снимались наличные. Вивасия тщательно следила за деньгами. И не сомневалась в своих правах на них: все они шли из ее небольшого заработка. Чарльза она о деньгах никогда не спрашивала, хотя они и состояли в браке. Общего банковского счета у них не было – всего лишь одна из многих составляющих, до которых они как супружеская пара пока так и не добрались. Свою девичью фамилию Вивасия тоже менять не стала. И сомневалась, хочет ли этого. Ей нравилось быть Уильямс, третьей в череде сильных женщин, которых знали и уважали в деревне.