Когда такой ребенок вырастает, он может испытывать особенно острую боль, видя, как кто-то другой получает то, чего он сам был лишен в детстве – будь то внимание, похвала, поддержка или материальные блага. Его неудовлетворенные детские потребности словно оживают, и зависть становится способом пережить эту старую боль.
"Сын маминой подруги": Роль сравнений и похвалы (или ее отсутствия) в детстве.
Помните этот популярный мем про "сына маминой подруги"? Этот образ идеально иллюстрирует, как родительские сравнения могут ранить ребенка и закладывать основы для будущей зависти. Если ребенку постоянно говорят: "Посмотри, какой Петя молодец, учится на одни пятерки, а ты?", или "Маша такая послушная девочка, не то что ты", – он начинает воспринимать себя как "недостаточно хорошего".
В его внутреннем мире формируется убеждение, что любовь и признание нужно заслуживать, что его ценят не просто так, а только при определенных условиях (если он будет отличником, послушным, удобным). Это называется условным принятием. В противовес этому существует безусловное принятие – когда ребенка любят и ценят таким, какой он есть, вне зависимости от его успехов или неудач.
Если ребенок растет в атмосфере условного принятия и постоянных сравнений, он привыкает смотреть на других как на конкурентов, как на тех, кто "лучше" и у кого "больше". И когда он видит, что хвалят не его, а кого-то другого, у него может возникнуть острое чувство зависти и несправедливости: "Почему они хвалят их? Ведь эту похвалу должен был получить я!" Ему кажется, будто другие "украли" ту порцию любви и признания, которая предназначалась ему.
Жажда признания и любви: Как неудовлетворенные детские потребности питают взрослую зависть.
Итак, если в детстве не была удовлетворена базовая потребность в безусловной любви и принятии, человек может всю жизнь, часто неосознанно, пытаться эту "дыру" залатать. Он будет искать подтверждения своей значимости вовне, сравнивать себя с окружающими и остро реагировать на любые знаки внимания, похвалы или признания, направленные не на него.
Зависть в таком случае становится своеобразным механизмом, который как бы заставляет человека "напиться" той любовью и признанием, которых ему так не хватало. Бессознательное не знает времени. Та боль, та жажда, которую он испытывал ребенком, может быть такой же острой и актуальной для него и спустя 20, 30, 40 лет. Я часто привожу такой пример: если новогодние праздники в детстве сопровождались скандалами родителей, то даже спустя много лет запах мандаринов или приближение Нового года может вызывать у человека необъяснимую тревогу, хотя родителей может уже и не быть рядом. Сознательно он взрослый, но бессознательно он все еще тот ребенок, переживающий старый страх.
Так же и с завистью.