– Как пожелаете. Я могу расспросить вас там, если вы не против. У девочки, насколько я понимаю, больше никого нет?
Папа посмотрел на маму, и та шагнула вперед, не убирая руку с моей головы.
– Нет. Она не… Поблизости не было автомобильных аварий? Может, она выжила и убежала в лес?
– Ни одной за последнюю неделю. Разве что белый «Олдсмобиль» врезался в ограждение на шестьдесят первом шоссе. Но им управляла местная девчонка-подросток, и это произошло как минимум две недели назад. Хотите верьте, хотите нет, последний месяц лета выдался спокойным. По крайней мере, до сегодняшней ночи.
Папа нервно постукивал ногой.
– А как насчет пропавших без вести? Дети в округе не терялись?
Шериф Ванденберг покачал головой:
– Не в Гранд-Маре. Ни о чем подобном нам не сообщали. Проверю по описанию в базе данных штата. Дам вам знать, если что отыщется.
– Спасибо. – Папа прижал пальцы к губам, затем медленно убрал руку. – Мне неловко об этом спрашивать, но… Каковы наши дальнейшие действия? Обязаны ли мы теперь о ней позаботиться?
Мама притянула меня к себе, скрестив руки на моей груди.
– От вас пока ничего не требуется. Когда за дело возьмутся органы опеки, оно перейдет под юрисдикцию штата. Ее допросят. Как только она заговорит, разумеется.
Папа потер плечи, как будто его внезапно продуло на сквозняке.
– Мы поедем в больницу. Я в некотором роде чувствую за нее ответственность.
По дороге в больницу мама все время поглядывала на папу, но тот ни разу не повернул головы. Его руки твердо лежали на руле.
– Патрик, девочке окажут помощь. Нам не обязательно вмешиваться, – холодно сказала мама.
– У нее никого нет.
– Ты слышал шерифа. Ею займется штат.
– И что дальше? – спросил папа, по-прежнему не поворачивая головы.
Мони похлопала меня по руке и с тяжелым вздохом уставилась в окно.
– Ей найдут дом, – ответила мама.
– Стелла, ты хоть представляешь, что такое детский дом?
– Существует много замечательных детских домов.
– У нас есть шанс сделать доброе дело. Дать ей надежный дом. Она пришла к нам, Стелла. Она пришла к нашему дому.
Мама застонала.
– Доброе дело? Патрик, она не бездомный щенок. Речь идет о ребенке.
– Пожалуйста, не надо разговаривать со мной в таком тоне, – строго сказал он, глянув в зеркало заднего вида. Его темные глаза остановились на мне, словно он впервые заметил, что я тоже в машине.
Мама перевела взгляд с него на меня и улыбнулась, как улыбаются только родители, когда хотят отвлечь ребенка от того, во что его не следует посвящать.
– Айла, посмотрим, что есть в больничном кафетерии? Ты, наверное, умираешь с голоду.
Я пожала плечами.
А затем она сказала то, что говорят все матери:
– Тебе нужно поесть.
Позже, после того как меня уговорили съесть омлет и выпить