Всплески сменялись краткими секундами полной тишины. Меня мутило. Я была никчемной башней страха, приросшей к доскам.
Круг спутанных волос ушел под воду, затем взметнулась и исчезла кисть руки. Я бросилась вперед, будто могла ухватить ее, до боли вытягивая руку.
Какая-то сила влекла, засасывала меня в темную воду. Поверхность озера была зияющим ртом, который жаждал меня проглотить. Я погрузилась в ледяное безмолвие. Вода приняла меня, и я опустилась еще глубже.
Бульканье. Сдавленный вдох.
А затем – тишина.
Глава 5
Жестко накрахмаленная наволочка хрустнула, когда девочка повернулась и посмотрела на меня с больничной койки. Я молча наблюдала за ней, не делая попыток привлечь внимание родителей и врача, которые находились в палате. Они тихо разговаривали в углу под настенным телевизором; руки мамы были скрещены на груди, папа втянул голову в плечи.
Я открыла рот, чтобы сказать «привет», но не смогла выдавить ни звука. Тем не менее девочка слегка наклонила голову, как будто все равно меня поняла. Она дотронулась двумя пальцами до внутривенного катетера, ощупала его и попыталась выдернуть. Я осторожно положила руку ей на запястье и покачала головой. Она уставилась на меня, как несмышленый младенец, а затем опять начала дергать катетер. Я обхватила его рукой, пытаясь ей помешать.
В палату вошла пухлая рыжеволосая медсестра и бросилась к нам.
– Нет, нет, – спокойно сказала она – в основном мне – и слегка оттолкнула меня от кровати. Покосившись на доктора, женщина, видимо, решила его не отвлекать и вновь переключила внимание на внутривенный катетер. В ту же секунду девочка выбросила вперед свободную руку и так же быстро ее убрала.
Ойкнув, медсестра коснулась мясистого предплечья в том месте, где ее ущипнули. Какое-то время девочка с безразличием взирала на происходящее, потом медленно перевела взгляд на меня.
Сжатые кулаки медсестры на несколько секунд застыли над кроватью, затем опустились.
– Несладко тебе пришлось, – прошептала она, словно объясняя свое решение ничего не предпринимать, и зачем-то кивнула мне. Потом проверила пакет с физраствором, подоткнула простыню и вышла из палаты.
За все время девочка не проронила ни слова.
Накануне мы долго не ложились спать. Как будто сон каким-то образом мог сделать нас беззащитными перед тем, что произошло. Перед чем именно, мы и сами не вполне осознавали. Я проснулась посреди ночи рядом с Мони, которая, поддавшись на мои уговоры, легла со мной. Родители уложили девочку у себя в спальне и по очереди за ней присматривали. Буря не унималась, и меня вдруг охватила паника. По-видимому, сказывалось пережитое потрясение.
Мало-помалу ветер с дождем стихли. В наступившей тишине у меня появилось ощущение, что я нахожусь в каком-то другом доме. Мони тихонько похрапывала. Я вышла из спальни и прокралась через холл в комнату родителей, осторожно ступая по холодным и скрипучим кедровым половицам. Внезапно до моего слуха долетел приглушенный