– Не ешь, – тихо сказал он Добрыне, но тот уже проглотил кусок и теперь кашлял, давясь.
– Что там? – Радомир подошёл ближе, но Яга вдруг вскочила, загораживая котёл.
– Ешьте, сказала! – голос её стал резким, почти рычащим. – Гости дорогие, не гоже отказываться!
Олег отшвырнул миску, хватаясь за топор.
– Ты кто такая, старуха? Травишь нас?
Изба дрогнула. Лапы снаружи заскребли по земле, а из углов комнаты поползли тени – длинные, извивающиеся, как змеи. Велеслав вскочил, выкрикивая заговор, но слова его заглушил смех Яги – громкий, хриплый, полный злобы.
– Глупцы! – прошипела она. – Пришли в мой лес, в мой дом, а теперь платите!
Дверь захлопнулась сама собой, а у очага возникло что-то – фигура из костей и мха, с горящими глазами. Радомир рубанул мечом, но клинок прошёл сквозь тварь, как сквозь дым. Олег замахнулся топором на Ягу, но она увернулась с неестественной ловкостью, и топор врезался в стену. Добрыня кашлял всё сильнее, хватаясь за горло, а из его рта потекла чёрная жижа.
– Борис, помоги! – крикнул Велеслав, но тот уже рванулся к двери, пытаясь её открыть. Она не поддавалась.
Яга хохотала, её фигура словно росла, заполняя комнату. Тени сгущались, обретая форму – волки с оскаленными пастями, но без шерсти, с голой кожей, натянутой на кости. Один прыгнул на Радомира, вцепившись в его руку. Он взревел, отбрасывая тварь, но кровь уже текла по запястью.
– Держитесь! – крикнул он, но голос его терялся в хаосе.
Добрыня рухнул на пол, задыхаясь. Его глаза закатились, а тело начало судорожно дёргаться. Велеслав бросился к нему, но поздно – парень затих, и из его рта вытекла последняя капля чёрной крови. Яга повернулась к остальным, её улыбка стала шире.
– Один готов, – пропела она. – Кто следующий?
Олег зарычал, бросаясь на неё снова, но тень-волк прыгнула ему на спину, вгрызаясь в шею. Он упал, хрипя, а кровь залила пол. Радомир с Борисом встали плечом к плечу, отбиваясь от тварей, пока Велеслав шептал заговоры, пытаясь сдержать магию старухи.
Изба дрожала, лапы скребли землю, а лес за стенами выл, будто оплакивая воинов – или предвкушая их конец.
Тьма в избе сгустилась, словно её можно было резать ножом. Очаг пылал ярче, но свет его не разгонял мрак, а лишь выхватывал из него оскаленные морды теней-волков и кривую ухмылку Яги. Радомир рубил мечом, отгоняя тварей, но те возвращались, растворяясь в воздухе и вновь возникая из углов. Борис бил кулаком по двери, но дерево не поддавалось – оно гудело, как живое, и от каждого удара по рукам воина пробегала дрожь. Велеслав стоял над телом Добрыни, шепча заговоры, но голос его слабел, а оберег в руке раскалился, обжигая пальцы. Олег лежал на полу, хрипя, пока тень-волк рвал его шею, а кровь растекалась тёмной лужей.
– Назад, мразь! – рявкнул Радомир, рубанув очередную тварь. Меч прошёл насквозь, но волк лишь рассыпался в дым, чтобы тут же собраться снова. Яга хохотала, её голос эхом