Оба расхохотались. То, как они пытались приукрасить свои биографии, а главное то, что в итоге признались друг другу в обмане, говорило не только о схожести их характеров, но и о том уважении, которое оба, похоже, испытывали друг к другу.
– Ты изучал науку чернокнижников? – отсмеявшись, поинтересовался Пайтор.
– Нет, – пожал плечами Паллант. – Мессир Ваган, мне кажется, не принадлежал ни к одной школе, или же принадлежал сразу ко всем. После двух-трёх бокалов нашего лучшего вина он скакал с темы на тему, словно кузнечик. Признаться, я даже толком и не знаю – в парадигме какого направления я обучался.
– Мой наставник исповедовал классическую науку, – проговорил Пайтор. – Вообще-то он за что-то очень недолюбливает чернокнижников. Впрочем, как я понял, он примерно такого же мнения и о латионских академиках. Он – человек идейный, для него занятия магией не следует смешивать с политикой. Искусство ради искусства, так сказать.
– Но разве это правильно? – тут же откликнулся Паллант. – Разве магия не призвана служить людям? Если бы волшебники, подобно древним колдунам, сидели по лесам и пещерам – какой в них был бы прок?
– Да нет же, мессир Сурнар вовсе не считал, что маги должны быть отшельниками! – возразил Пайтор. – Он лишь говорил, что служба сильным мира сего не должна быть целью настоящего мага.
– Но она может быть средством! – тут же парировал Паллант. – Сколь больше возможностей получает талантливый волшебник, примыкая к могущественной организации вроде Ордена! А могущество это проистекает из покровительства императора. Мне кажется довольно глупым добровольно отказываться от таких возможностей!
– С другой стороны, если эти возможности ты тратишь для удовлетворения чьих-то прихотей – какой в них прок?
– Умный человек всегда найдёт возможность совместить чьи-то прихоти со своими собственными, – несколько нравоучительно ответил Паллант. – Но ведь ты, как я понял, не внял всё же советам своего наставника, коль уж ты здесь и ищешь способ попасть в башню Кантакалла?
– Вообще-то это был его совет, – усмехнулся Пайтор. – В общих чертах, он в итоге сказал мне примерно то же, что и ты сейчас.
– Что ж, тогда он, пожалуй, умнее, чем я сперва о нём подумал.
Признаться, Пайтора задели и эти слова, и особенно – тот тон, каким они были сказаны. Но он решил, что подобные споры не очень-то подойдут для первого дня знакомства, а потому смолчал.
Собственно, Паллант тоже сообразил, что, пожалуй, перегнул палку, и потому поспешил увести разговор от этой темы. Они принялись обсуждать сугубо магические дела, делясь опытом и историями. Этот разговор быстро захватил обоих – молодые люди действительно были фанатично преданы науке, и разговор приносил одинаковое удовольствие обоим.
Послушав совета нового друга, который имел больше печального опыта в данном