– Завтра посмотрю, – не нравился мне общий настрой, – а нет… найду под кого положить.
– Давно пора! И заткнуть, а то язык у неё… – буркнул Тернистый, ещё кусок мяса в рот забросив.
– Зато в постели она, наверное, огонь, – хохотнул Гавр, и мне эта простая фраза до жути мерзкой показалась. Я даже пальцы размял, запоздало поняв, что сжимал кулаки так сильно, что кости захрустели.
– Всё, закончили базар, – отрезал я, не нравилось мне, как обсуждали девчонку. Вроде ничего такого, а бл*, злость накатила. – Гавр, Тернистый, лучше мобильники проверьте. У всех на месте? – памятливо уточнил, уже ногой к лестнице на второй этаж.
Парни лениво по карманам шарить принялись.
– Мой тут, – Гавр телефоном над головой тряхнул, и я в ожидании на Тернистого уставился. Мужик нахмурился, уже не по первому разу обыскав себя. Даже привстал, задние карманы джинсов прохлопывая.
– Бл*! – чертыхнулся, мрачнее тучи, и теперь глазами по залу и предметам мебели блуждая.
– Можешь не искать! – отмахнулся я, уже зная, чьим телефоном воспользовалась Юсупова.
– Не люблю повторять! – стукнул в дверь комнаты девчонки. Юсупова продолжала отмалчиваться.
– Нарвёшься, я тебя в зале посажу перед глазами парней, чтобы никто не переживал, на месте ли ты, или пора собак спускать.
– Я не голодна, – чуть погодя раздался шёпот девчонки.
Нет, нихрена не шелохнулось в душе, но как отец у кого была дочь… сестра.
Дверь не закрывал, впрочем, она и не была заперта. Так и парням велел – интересно было, попробует ли сбежать?
Если да – тогда она непроходимо тупа, и я ошибся на её счёт, а если нет…
Больше не стучал: не ожидая приглашения, вошёл в комнату. В конце концов, это мой дом. Покосился на постель, где поперёк лежала девчонка на животе и задумчиво смотрела в телевизор близ окна, закреплённого решётками. На экране фильм шёл, но судя по скучающему лицу девчонки, не шибко интересный.
– Умереть с голоду не лучший выход из ситуации.
Что-то доказывать Юсуповой или уговаривать поесть не сбирался. Просто для облегчения души принёс еды, поставил на столик поднос, а дальше пусть сама решает, что нужно, а что нет.
Она упрямо молчала. Даже не знаю, что взбесило больше, что теперь она в молчанку играла, или то, что её молчание звучало особенно остро и осуждающе.
– Дело твоё, – не особо рвался в этом разбираться. Просто хотел убедиться, что она пришла в себя и до сих пор ненавидит!
– Не скучай, – с подноса взял журнал глянцевый, пока продуктов набирал, со стойки газетной прихватил. Девочки вроде любят полистать модные журнальчики. Бросил рядом с Юсуповой. Она мимолётно покосилась и вроде… скривилась.
Опять злость накатила. Не то, чтобы ждал благодарности, но, су*ка, не такого же равнодушия?!
– Телефон! – коротко бросил, проходя мимо на выход.
Девчонка даже не пыталась отнекиваться и косить под дуру. Из-под подушки достала