– Да, – кивнул тот. – Живет на пенсии. Там же, в Киле. Пьет по утрам молоко с медом.
– Зачем?
– Считает, что молоко и мед на завтрак – лучшее средство для поддержания здоровья.
– Вполне обоснованное мнение! – заметил комендант.
– Мне приходилось в детстве доить корову, – Тим усмехнулся. – Трудное занятие, я фермерам не завидую!
– Ваши родители владели фермой? – спросил комендант.
– Нет, – Тим покачал головой. – Но некоторое время пришлось жить на ферме одного… знакомого, – Тим не смог придумать другого нейтрального слова, чтобы обозначить Фольхарта, которого и покойного было мерзко вспоминать.
– Ферма – это отлично! – комендант, откинувшись на спинку своего кресла заложил руки за голову. – Свежий воздух, зелень, птички по утрам!
– Да, такое есть! – согласился Тим.
На столе коменданта зазвонил телефон внутренней связи. Комендант снял трубку и поднес к уху.
– Слушаю! – сказал он. – Да, пусть войдет! – и положил трубку.
Дверь кабинета отворилась, вошел офицер в погонах унтерштурмфюрера с какими-то бумагами.
– Хайль Гитлер! – поприветствовал он присутствующих, вскинув руку.
– Хайль Гитлер! – ответили на его приветствие все. Унтерштурмфюрер подошел к сидевшему за столом коменданту и принялся говорить что-то о коридорах, лестницах и решетках, вероятно, тюремных, по одной кладя перед шефом бумаги на стол.
– Да, понимаю, – произнес комендант, просмотрев сначала одну бумагу, потом другую. – Это тоже ясно… А что же, Бовеншульте не может найти людей, чтобы там еще один пост разместить?
– Он говорит, это возможно только если сократить внешние караулы, – пояснил унтерштурмфюрер. – Он боится рисковать в такой обстановке, как сейчас. Партизаны все более дерзкие с каждым днем.
– Он всерьез думает, что партизаны отважатся напасть прямо на тюрьму?
– Не знаю, герр гауптштурмфюрер, спросите его сами. Но он опытный человек, говорит, что крупные нападения могут начаться со дня на день.
Комендант тяжело вздохнул.
– Вот, товарищ соплеменник из ГФП, что происходит! – произнес он, взглянув на Тима, затем обмакнул ручку в чернильницу и начал подписывать бумаги, которые ему принес унтерштурмфюрер. – Партизаны, по мнению нашего опытного товарища, могут угрожать тюрьме!
– Мы делаем все, что в наших силах, – холодно ответил Тим. – Ваш опытный товарищ, я думаю, преувеличивает: для нападения на тюрьму в любом случае нужна очень большая боевая группа, которая не сможет затеряться в городе. А вокруг города – открытая равнина на десятки километров, им просто некуда будет отступать. Даже если вы снаружи оставите тюрьму вовсе без охраны, тех людей, которые находятся на постах внутри корпусов, наверняка будет вполне достаточно, чтобы партизаны не решились сюда сунуться. Разумеется, если не сносить стену вокруг тюрьмы: