Звонкий детский голос ему ответил. И доносился он из-за решетки ограды, видневшейся между деревьями. В пурге он и не разглядел, что ходил кругами возле замка – откуда тот взялся в отцовских владениях, Свейну было уже наплевать.
– Нет, не подходите!
Худенькая девчонка в лохмотьях – больше похожа на нищенку, чем на служанку.
– Если войдете, они вас погубят!
Даже издалека из распахнутых дверей тянуло запахом поленьев в очаге, прожаренного на вертеле мяса и терпкого старого вина. Если хозяева столь радушны, почему же заставляют прислугу ходить в рубище?
– Мерзавка, обмануть меня хотела?
Шут ковылял по заснеженной дорожке, на ходу поправляя съехавший колпак. Лицо его перекосилось от злости, отчего радушная маска с широченной улыбкой никак не хотела надеваться.
– Бегите же!
Ворота под хрупкими тоненькими ручонками и правда начали ломаться. Один прут распался на две половинки, как порванная струна, второй побег упал к ногам девочки, осыпаясь резными лепестками. И из каждого выросло еще по ростку, стоило им коснуться земли. Железные путы-змеи охватили ее ноги, накрепко приковали к месту. Еще один, с цепкими колючими листьями, потянулся к опушенному мехом плащу Свейна.
– Куда же вы, господин? И не останетесь на ужин?
Ухмыляющийся шут отвесил девочке такую пощечину, что та не устояла бы на ногах, не удерживай ее тугие чугунные кольца. Кажется, шут ударил ее еще раз, и еще, но этого Свейн уже не разглядел – ворота словно ожили, надвигаясь на опешившего путника лязгающей массой гибких ветвей. Пятясь, он услышал за спиной фырканье и цокот копыт по обледеневшей дороге.
– Куда это вы запропастились, господин?
Егерь испуганно отшатнулся, когда принц дрожащими руками ухватил его за грудки. Лицо белое, глаза безумные – всего-то стоило отойти на пару минут по нужде, а хозяин уже успел и заблудиться, и чего-то испугаться до полусмерти.
– Там… там девочка, ей нужно помочь! – губы не слушались, да и земля отчего-то уходила из-под ног. Но трясущимся пальцем Свейн упорно указывал в сторону ворот – вернее, туда, где они были всего мгновение назад.
На месте замка белела пустошь. Ни кустика, ни деревца. И девчонки больше не было слышно. Только жалобно завывала вьюга, да вторили ей вдалеке почуявшие добычу волки.
– Пойдемте-ка, принц, подобру-поздорову. А то еще приключится с нами чего… – боязливо озираясь, егерь взгромоздил всхлипывающего господина на коня и поспешил убраться из проклятого места.
Хрустальные слезы
Вчера падал снег, а сегодня в воздухе вовсю кружились душистые лепестки. Не весна, нет. Просто очередное колдовство.
Устроившись на широком подоконнике, Ханна просидела так весь день. Новые руки были белоснежными, сияющими.