Словарь Мацяо. Хань Шаогун

очки́)

      △ 下（以及穿山镜）

      Низовой, низменный, низкопробный – однокоренные прилагательные, восходящие к иероглифу «низкий», который часто используется для характеристики девиантных сексуальных действий или же сексуальных действий вообще. Начиная с восьмидесятых, в хунаньском диалекте появляется словечко «низушник» – так называют бродяг и хулиганов, очевидно, обыгрывая непристойное значение иероглифа «низ».

      Тело человека ориентировано по вертикали, мозг расположен выше всех прочих органов, поэтому мыслительная и духовная жизнь издревле считались чем-то «возвышенным». А половые органы расположены внизу, поэтому и сексуальная жизнь всегда порицалась как нечто «низменное».

      Если посмотреть с этой точки зрения, становится ясно, почему храмы строят на возвышенностях, а преступников держат в подземельях, почему аристократы селятся в высоких дворцах, а простолюдины простираются перед ними в пыли и бьют земные поклоны, почему знамена победителей реют высоко в небе, а стяги побежденных попирают ногами… Все это не случайные совпадения, а экстериоризация и материализация неких убеждений. И я подозреваю, что их источник нужно искать в смущении первобытных людей перед собственным телом, в первых попытках осознания своей телесности – с тех пор храмы, дворцы, знамена победителей устремлены наверх. А тюрьмы, жилища простолюдинов и стяги побежденных, подобно срамным частям, обречены оставаться внизу.

      Говорят, раньше нравы в Мацяо были самыми низкопробными, и кадровым работникам пришлось приложить немало усилий для их исправления. Начальник Хэ однажды приехал в деревню урезать излишки земли, навоза и домашней птицы, а на общем собрании показал народу диковинную вещицу: две длиннющие трубы, соединенные перемычкой. Говорит:

      – У меня в руках – очки, которые глядят сквозь горы! Теперь какие бы низости вы ни вытворяли, мне все видно! Одного поймаю – одного накажу! Десятерых поймаю – десятерых накажу! Никому спуску не будет!

      На самом деле это был бинокль из лесничества, чтобы следить за горными пожарами.

      Даже Бэньи весь сжался и беспокойно поглядывал на бинокль. После того собрания деревенские в самом деле перестали распускать руки и плести похабщину, а Ваньюй вообще запер рот на замок и несколько месяцев отказывался исполнять спяшные припевки, хоть смертным боем его бей. Теперь с наступлением сумерек народ ложился спать, улицы затихали, и деревня погружалась в темноту. Некоторые мацяосцы говорили, что после слов начальника Хэ они даже к женам своим подходить боятся.