Я вертелась на лавке и всё думала – что попросить у Ивана в следующий раз. Что мне нужнее? В шутку, конечно, не всерьёз – уверенности, что я ещё хоть раз увижу царевича не было никакой. А может, приедет, да без сапог. Ну его к лешему. Я зевнула и продолжала мечтать о разных удивительных вещах, пока не погрузилась в сон. На ноги не постеснялись прыгнуть кошки, и старый разбойник Шмель замурлыкал так громко, как умел он один.
Глава 6
Я пережила эту зиму. Лесное зверье не тронуло моих коз, лишь несколько цыплят бесследно исчезли – я подозревала собственных же кошек в злодеянии. Двор раскис, превратившись в сплошное липкое, вязкое месиво, зато птицы пели на все голоса, соревнуясь между собой. После ухода Василисы прошло больше месяца, и я знала: ещё сколько-то времени – и черты её лица потихоньку исчезнут из памяти. Встречу – узнаю, а так, чтобы помнить – нет. Я часто баловалась, рисуя угольками, но люди, в отличие от животных, получались плохо и непохоже.
Не в силах сидеть дома, много времени проводила в лесу, мысленно молясь богам – не встретить бы хозяина леса. Весна – время такое. Вся земля изрыта кротовьими холмиками, жужжат насекомые, значит, и медведь уже проснулся – злой, потому что голодный. Лес сырой, холодный. Хожу, стараясь не наступить на лягушку, а то прыгают из-под ног одна за другой. Пусть лучше достанутся ужику или гадюке – вон она греет на солнышке узорчатую спину, вялая и всё ещё сонная после зимы.
Солнце грело всё сильнее с каждым днем, и скорость, с которой природа возрождалась после зимы, завораживала. Особенно любила я первые березовые листочки – липкие, яркие и блестящие. Любовалась, но и собирала тоже. Сама не зная зачем, постоянно пополняла свою травяную аптечку. Привычка, должно быть, да и нет здесь других лекарств, если разобраться.
А когда просохли дороги, явилась она. Деревенская дурища невнятного возраста со своим младенцем. Мялась у ворот, пока Уголек исходил тонким лаем. На Василису не лаял, подлец.
– Заблудилась? – рявкнула я, подкравшись сзади по тропинке и больно ткнув бабу посохом. Она взвизгнула, как поросёнок, хотя через одежду наверняка было не больно. Младенец тут же зашёлся криком, но каким-то хриплым и уставшим, захныкал. Молодуха заплакала, и я решила взять беседу в свои руки:
– Случайно, говорю, сюда вышла? Куда прёшься?
Она испуганно замотала головой, поправила платок и затараторила:
– Да как же случайно! Муж привез, он с телегой дальше проехать не смог! Ждёт, – она неопределенно махнула рукой в ту сторону, откуда пришла. – Иван-царевич сказал: Яга поможет, ты, стало быть. Рассказал, как хату твою найти, да что надо поклониться непременно, чем Бог