Ладимир знал, о каком подкопе шла речь, через него недавно сбежал ожидавший казни заключенный, поэтому снова кивнул и закрыл за собой дверь. Ярослава уже ждала его в переходе и выглядела еще более напуганной.
– Я без матушки никуда не пойду, – прошептала она.
Схватив ее за руку, Ладимир повел Ярославу за собой. Им снова предстояло пройти через клети и переходы, но в этот раз он выбрал короткий путь, тот, что вел в город через поварню. Внутри последней никого, на удивление, не оказалось. Вся она была завалена утварью – на полках ютились разнообразные горшки для приготовления еды, а в печи и в очагах потрескивал огонь. В другое время Ярослава непременно бы задержалась, чтобы внимательнее все осмотреть: в какой посудине готовят для княжеской семьи, а в какой подают. Но они лишь обогнули длинный стол, даже не заметив, что на нем лежало, и уже вдыхали вечерний воздух.
Как только они оказались снаружи, Ярослава сразу же уперла руки в бока. Обычно Ладимира это смешило, потому что она напоминала ему пузатый горшок с ручками, о чем он сразу же ей сообщал. Но сейчас настроение было другое.
– Надо домой вернуться… – начала она.
– Я знаю, – перебил ее Ладимир.
Она явно готовилась к спору и еще какое-то время смотрела на него с открытым ртом, но его быстрое согласие взбодрило ее, и она чуть ли не бегом поторопилась в сторону дома.
Солнце уже садилось, отчего город казался опустевшим. По пути им встретилась только пара дружинников, которые, узнав воеводу, поздоровались и отправились дальше по своим делам. Ладимир попросил Ярославу поменьше оглядываться, дабы не привлекать к себе внимания, и окольными путями они благополучно добрались до дома.
В светлице их встретила встревоженная Марфа, она в суматохе металась по углам и собирала в узелки пожитки. Ее волосы, с небольшой проседью, растрепались и выбились из-под платка, серые глаза смотрели встревоженно. Ярослава обратила внимание, что мать поверх поневы зачем-то нацепила кушак, за который заткнула ножны со знакомым кинжалом. Времени на объяснения не было, но Ладимир и так понял, что Марфа знает о случившемся.
– Куда бежать, ума не приложу, – лишь вымолвил он.
Марфа тяжело вздохнула, громоздя приготовленные узелки на стол.
– Домой, – ответила она.
Глава 3
Последние лучи заката покрывали деревянные полы узорами, проникая сквозь слюдяную оконницу, расписанную красками. Обычно по вечерам здесь горело множество свечей, а за двумя длинными столами дружинники выслушивали указы либо делили трапезу вместе с князем, если был праздник. В холодное время здесь горели очаги, но сейчас они уныло стояли без дела. Всего таких очагов было три, они прилегали к стене и грели дружинникам спины.