Много позже Клара иногда думала о том, как изменилась бы её участь, возьми она в тот раз какую-то другую книгу, но это были пустые размышления, учитывая то, как много орудий в руках у судьбы.
Клара дошла до четвёртой главы, но почувствовала, что ей трудно сосредоточиться на достоинствах Джозефа Седли. Он был, конечно, забавен, но до чего же ничтожен!
«Боже, какое же это благословение, что женщины не прибегают к своей власти чаще! Не в наших силах ей противиться. Стоит им лишь намекнуть на свою благосклонность, и мужчины тут же падают на колени, стары ли они или безобразны, всё равно. И я утверждаю как истину, что женщина, при благоприятных условиях и если у неё нет горба, заставит жениться на себе любого мужчину. Остаётся только возблагодарить небо, что эти прелестные создания, в невинности своей, сами не знают своего могущества. Если б знали, у нас не было бы путей спасения».
Сначала Клара пробежала глазами эти строки, не вникая в их смысл. Они скользнули по поверхности её ума, но что-то в них её зацепило, она перечла снова, и её глаза широко раскрылись.
Она выронила книгу на атласное покрывало и уставилась в потолок.
Неужели это правда? Это написал мужчина, – знаток человеческой натуры, которого сравнивают с Шекспиром. «Не в наших силах ей противиться». Но если это так, что же с тем «рабством», о котором столь яростно говорила фройляйн Поль? Женщины вовсе не рабыни и не игрушки, они – владычицы мужчин и, значит, всего мира.
«Если б знали, у нас не было бы путей спасения», написал Теккерей.
Так это правда? Но тогда… всё, что она говорила сегодня днём, что у неё нет ничего, абсолютно ничего, это всё вздор. Даже без денег, она всё-таки не нищая, раз у неё есть это главное сокровище. Да это лучше, чем уметь петь, например! К тому же, это совпадало с её собственным внутренним убеждением, которое было не сломить всей громогласной риторике, которую она услышала в кабинете редактора «Третьего пола». Словно свет вдруг рассеял тьму, и она осознала всё, что и так всегда знала. Зачем нужно быть кем-то ещё, раз она и так уже женщина, если, по собственному признанию мужчины, женщины так могущественны, и для этого не обязательна красота, ведь достаточно не быть горбатой!
– Горба у меня нет, – сказала себе Клара. – Значит, я тоже могущественна.
Она всегда смутно чувствовала, что быть женщиной – ценно само по себе, только раньше не могла выразить это словами.
– А ведь Бекки не была красавицей, – бежал дальше поток её мыслей, – но она всегда знала себе цену. Это потому, что она знала секрет, – кстати, как же злы должны быть мужчины на Теккерея, что он выдал