На книжных полках кучно драмы,
Их не считаю, как грехи,
Пишу свои стихи, как шрамы,
Сцарапанных с долгов любви
когда ты уходил
Когда ты уходил,
соединялся с морем небный стан,
земля теплела, корни трав сношались,
алели вечера в степи молчанья,
ветра в бутонах северных кипели
и брачевались аисты в кустах.
Когда ты уходил,
звенели смертью храмы,
в церквях венчались юные глупцы,
а мы с тобой встречались в мире странном:
посередине полноты луны,
посередине выдохов богами.
Когда ты уходил,
я уходила тоже,
но возвращалась снова,
откуда ты не сможешь уходить
потерянное
Я вчера потеряла небо
Или просто оно улетело.
За спиной рыщет юная зрелость,
Ровно в осень закончится лето.
Я вчера потеряла море
Или просто оно утонуло.
Впереди безмятежные штили,
По глазам – чёрно-белые бури.
Я вчера потеряла землю
Или просто она раскрошилась.
На скрипучих качелях Вселенной
Тишина тишину приручила.
Я вчера потеряла радость
Или просто она притаилась.
По ошибке красуется солнце,
По улыбке волочится милость
енька
Толкает в сон февраль бесхозный
предчувствий ком, ненужность дней,
и вытекает чёрной лужей в сиянье моря за апрель…
На пустыре рассвет тарелкой, а в ней
овсяных хлопьев гвалт,
коричневеет чай над стужей,
толстеет снежный солнцевал.
Дом воробьиный тише тиши,
молчанье хруста у дорог.
Скольжу душистой лёгкой енькой
за свой предвиденный пролог
не угадаешь
сразу не отгадаешь – откуда приходит она
бывает, что просто её выдают дороги
порою спадает из неба в хрусталь родника
в торжественность тления, в старые кроличьи норы
бывает, она выползает под ливневый сплин
вокзалами пахнет, подъездами, урнами, ночью
ещё она может звенеть под ногами, и ныть
стоять в виде книги, вилять под речною водою
умеет годами смотреть на тебя с высоты
моргать на пороге, молчанием жить в телефонах
и где, под каким ребром – ни узнать, ни спросить
она начинает скрестись, где её истоки?
к причалам кривым запечатана играми волн
на сойкиных шеях катает свою долготу
не угадаешь – с какой стороны обходить
её совершенство границ не увидеть, не тронуть
моей пустоте не хватает мустангов в степи
чтоб топотом их заглушить голосов тревогу
чучельник
Из мира Чучельник слепил своё лицо:
на нём кривые реки и дороги,
чужая