Постепенно стали приходить другие известия. Фашистов остановили на подступах к Москве. Жестокая битва за Сталинград закончилась пленением гитлеровской армии. Битва на Курской дуге – опять победа. Война откатывалась обратно на запад.
Мы не получали известий о своих воинах. Не писал Стасик, не писал мой отец Антон. Где-то в середине войны получили известие о дяде Толе. Но и так было ясно, что пограничники, первыми принявшие бои с фашистами, не могли уцелеть.
А тут похоронка на Стасика. Перечитывая её снова, уже теперь, испытываю от неё ту же боль, которая со временем не улеглась, осталась, как и в те далёкие дни. Шёл уже 1945-й – последние месяцы войны. Восточная Пруссия в то время была заграницей. Вот там и погиб наш Стасик. Теперь новые враги предлагают отдать Калининград, бывший Кёнигсберг, вернуть его Германии. Эту дурь повторяет и мой племянник, забывая, что Восточная Пруссия полита кровью и нашего Стасика. Земли Восточной Пруссии – это небольшая плата за те руины, что оставили немцы после себя на нашей земле. К тому же некогда эта земля находилась во владении России, а генерал-губернатором служил отец нашего прославленного полководца – Василий Суворов.
Наша армия воевала уже не на нашей земле, освобождая страны Восточной Европы.
И вот настал день Великой Победы, такой долгожданной, такой выстраданной. Рано утром, когда ещё радиорубка не работала и репродукторы молчали, один из работников МТС, механик Бендельников, имевший радиоприёмник, пришёл в школу и объявил, что подписан документ о полной капитуляции фашистской Германии. Какое было ликование! Само это утро ликовало, сияло солнце, воздух был необыкновенно вкусный, так легко дышалось.
И я побежала домой сообщить эту весть маме Василисе, но, не добежав, разрыдалась. Я вдруг поняла, что это не только счастье, но и горе. Ведь победа пришла, но не вернётся Стасик, не приедет к своей матери дядя Толя. А было мне семь лет. И в таком возрасте я осознала то, о чём пелось много лет спустя: это праздник со слезами на глазах.
Папа
В Кислянку стали возвращаться уцелевшие солдаты. Вернулись три Михаила – Кузнецов, Тихих и Когут. И однажды вечером в наш дом пришёл Михаил Кузнецов. Красивый, невероятно обаятельный, интересный. Много рассказывал, уж и не помню о чём. Я сидела где-то в уголочке и млела от удовольствия. И думала: вот бы этот дядя и завтра пришёл.
Михаил Гаврилович Кузнецов
А он пришёл и завтра, и на следующий день, и на следующий, и каждый день. Он приносил с собой аккордеон и играл на нём. Когда он в первый раз стал играть, я была поражена его умению. С тех пор я обожаю аккордеон.
Инструмент Михаил привёз с войны как трофей. Оказалось также, что он с детства играл на балалайке, аккомпанировал девкам на вечеринках. Играл виртуозно. Голоса не имел, но вместо него использовал балалайку. Мог не только играть известные мелодии, но и аранжировать их. До сих пор в моей музыкальной памяти хранится его аранжировка