Ель не повернул головы.
– Раньше я, может, и не поступил бы так. Но теперь с нами змей.
– Про камеры ты рассказал до змея.
Ель пожал плечами. Развивать дальше эту тему он явно не планировал.
– Значит, – Вяз слегка ударил по подлокотнику кресла, на него вдруг накатила невероятная усталость от того, что история, похоже, повторялась, – дело опять в человеческом детеныше? Те, кто строил сферу, – кем бы они ни были, – прознали каким-то образом, что на Корабле есть человек, и не пустят нас дальше, пока мы от него не избавимся?
– Получается, что так, – Ель кивнул. – Не знаю, откуда им это известно, но речь точно об одном-единственном человеке: мы, иномирцы, их не пугаем. Но ты бы в любом случае никогда такого не допустил, да? Со змеем или без него?
Вяз чуть помедлил с ответом и наконец сказал:
– Сейчас это уже не важно, правда? Что будет, если мы нарушим запрет из этого послания?
– Полагаю, в лучшем случае – новая сфера. Если я правильно понял. Десятки сфер. Сотни. Или они решатся атаковать – но это уже исключительно мои домыслы.
Вяз опустил подбородок на сцепленные пальцы. Что же такого было в этих людях, что слава о них летела дальше и быстрее их новейших кораблей? Петр точно ни о чем таком не знал. А о человечестве, получается, где-то в космосе все это время не просто догадывались, но и отчаянно сторонились его?
Что-то тут было не так.
Вяз повернулся к Елю, в эту секунду вновь сосредоточенно листавшему справочник. Мог ли это быть его способ по-своему расквитаться с человеком, посмевшим посягнуть на душу змея?
Вязу вспомнился день, когда Ель показал ему записи с камер. «Я все еще не переношу подлость и ложь». Больше, чем человеческий род, – и этого оказалось достаточно.
Нет, в эту сторону думать не хотелось. Да и куда как проще Елю пойти в Купол и объявить, что дело в Николе, – тогда уж точно человеческому мальчику было бы несдобровать.
– Ты можешь отправить им ответ? – спросил Вяз.
– Думаю, что да. Если я расшифровал сигнал и хотя бы примерно понимаю, откуда он… К слову, все же очень примерно: насколько далеко мы от потенциальной опасности, я не в силах определить. Но что ты хочешь сказать? Мы ведь не можем избавиться от Николы.
Не передать, насколько огромный камень упал у Вяза с души после этих слов.
– Надо хорошенько подумать. Давай начнем с того, что мы идем с миром, да? И еще. Не говори пока никому, ладно? – снова попросил Вяз и решил уточнить, хотя знал, что эти двое едва ли станут общаться по собственной воле: – В первую очередь – Николе.
Никто не заставлял
– Собирайся, звезда, мы уже опаздываем.
Никола с трудом разлепил глаза. Во время полета он вновь отключился, не добредя до кровати.
Он огляделся. Сон одолел его в излюбленном углу Купола, под вышитым гобеленом с оленятами. Он не помнил, как заснул и почему очутился именно тут. Кажется, они с Амой долго спорили, и Николе стоило труда уговорить его не лететь дальше… Несуществующие