Эгоист пренебрежительным жестом указывает на притихших мультов. Затем оглядывая фасад Храма Творчества, деловито добавляет:
– А помещение поступает в распоряжение моего эгоцентрического фонда. Найду ему более достойное применение, чем укрывать под своей прогнившей крышей эту жалкую масонскую ложу «Босоногих эстетов».
– Что это ещё за новшества? – в бешенстве ору я. – Эгоист! Я требую! Приказываю тебе подчинится и не вершить произвол!
– Ха-ха-ха! – слышу я громоподобный смех кого-то невидимого. – Требует она, видишь ли! А ну-ка пошли вон с моей территории!
Я затравленно озираюсь, пытаясь понять откуда исходит этот звук. Но шквальный ветер подхватывает нас, и несет в пыльно-песчаной буре неведомо куда.
– И инвалидку свою не забудьте! – слышу я фразу, как утихающий гром.
«Это он о Терпсихоре», – только и успеваю подумать я, проваливаясь в густоту песчаного вихря. Мимо меня проносится пустое инвалидное кресло. Мелькают Задира и Художник. И наконец, на какое-то мгновение из мути выплывает аристократическое лицо зло улыбающегося Олега…
Глава 7
ГЛАВА 7. ПУСТЫНЯ ПОДСОЗНАНИЯ
ОБМОРОК
В себя я приходу не сразу. Лежа на полу, чувствую боль в затылке и спине. Я что – упала? Как через пелену вижу потолок своей мастерской. На нем квадрат желтоватого света от фонаря на улице. В квадрате мечутся и гнуться тени ветвей. Заунывно воет ветер. Что же случилось со мной? Я прекрасно помню все последние события в мире мультов. Но что произошло здесь – в реальности? Я не помню! Приподнимаюсь на локте. Трясу головой. В руке кисточка. Сильно пахнет разбавителем. А вот и он – воняет, пролитый на паркете.
– Ты упала в обморок, – вдруг слышу знакомый голос из темного угла мастерской.
Вглядываюсь в темноту, пытаясь сфокусировать зрение. И вижу… Олега! Резкий, липкий страх моментально пронизывает тело. Я как будто каменею. И лишь мерный ход часов нарушает тишину. Оборачиваюсь, и вижу в центре мастерской старинные напольные часы Олега. Как они тут оказались? Что-то тут не то… Что-то явно «выпадает из гармонии».
– Как ты здесь оказался? – шепчу я. – И эти часы откуда?
– Не мучайся, Оленька, – мягко произносит Олег. – В мире много чего загадочного и непостижимого… В том числе и в твоем внутреннем мире. И порой весьма трудно разобраться, где заканчивается фантазия и начинается реальность.
– Но, ты- то, – с трудом смачивая слюной пересохшее горло, перебиваю его я. – Ты-то, реальный?
– Самый что ни на есть реальный, – беззаботно смеясь, выкатывает он на середину комнаты. – Посмотри вот: голова,