На обдумывание письма у Мари ушёл остаток ночи. Поэтому утром она вручила Николь уже готовое послание со словами:
– Отдай его своему брату, но так, чтобы никто не видел. Пусть отнесёт письмо банкиру де Нери в гостиницу и попросит отослать как можно быстрее с нарочным к баронессе де Оре, моей сестре.
«Сударыня, дорогая сестрица, – писала молодая женщина в письме. – Сообщаю Вам, что нахожусь сейчас в Мехелене, куда герцог Антуан направил господина де Шато-Солена для переговоров с императором. Однако мой муж приревновал меня к Карлу, хотя я протанцевала на балу с ним всего лишь один танец, и запер меня в доме, который снял возле Брюссельских ворот. Поэтому я прошу помощи и покровительства у Вас и у сеньора де Оре. Надеюсь, что он, как и Вы с моим племянником, пребывает в добром здравии. Преданная Вам Мари де Монбар».
На всякий случай, она решила умолчать о связи Рене с наместницей, потому что тот, во-первых, мог, в свой черёд, обвинить её в супружеской измене, а, во-вторых, это был её единственный козырь против мужа, который стоило приберечь.
– Габриель сделает всё как надо, госпожа, – заверила Мари горничная.
Однако замысел Мари едва не сорвался из-за Ганса, который пришёл поиграть в кости с лакеем, сторожившим её. Едва Николь, сунув письмо за корсаж, вышла, как почти сразу из прихожей донёсся её крик и голос немца:
– Следует обыскать эту девку! А вдруг через неё госпожа переписывается со своим любовником!
Мари заскрежетала зубами: как бы ей хотелось лично расцарапать лицо этому мерзавцу! Она подозревала, что именно Ганс выследил их с Ферри и донёс обо всём Шато-Солену, здраво рассудив, что если тот застанет жену с любовником, но не станет верить ни единому её слову. В этом случае камердинер Рене действительно убил сразу двух зайцев: избавился от Мари и мог рассчитывать на благодарность своего господина.
Внезапно Николь воскликнула:
– Если вы сейчас же не отпустите меня, я обо всём расскажу брату! И вам не поздоровится!
– В самом деле, отпусти её, Ганс, – послышался голос другого слуги. – Если даже она и носит любовные записочки, нас это не касается. Ведь сеньор Рене приказал стеречь его жену, а не обыскивать её горничную.
– Ладно, красотка, можешь пока идти, – после паузы нехотя процедил Ганс. – Но, смотри, если ты и впредь будешь такой несговорчивой, я кое-что шепну хозяину и он прогонит с позором и тебя, и твоего братца!
Молодая женщина облегчённо перевела дыхание: главное, чтобы письмо дошло до Луизы!
Через некоторое время она услышала под окном свист: это был условный сигнал, что Габриель выполнил её поручение. Теперь оставалось только ждать, чего Мари не умела и не любила. Один раз она спросила у мужа, как тот объяснил её отсутствие знакомым, на что тот кратко ответил, что все думают, будто она заболела. Так что приходилось надеяться только на Луизу. Правда, Габриель через Николь тоже