Эрика знала, что это была лишь уловка, но от комплиментов на сердце становилось теплее. Ей вдруг захотелось хоть чего-то прекрасного, способного скрасить её повседневную серость.
– Сколько это стоит? – осторожно спросила она.
Торговец назвал цену, и Эрика поняла, что это непозволительная роскошь. Она разочарованно сделала шаг назад, но он, словно читая её мысли, достал шёлковый платок, переливающийся яркими оттенками.
– Платок отдам подешевле, – предложил он. – Для осеннего ветра – украсит да согреет.
Она нерешительно выложила несколько монет на прилавок. Ткань была мягкой и приятно пахла восточными благовониями. Эрика осторожно завернула её и положила в корзинку, чувствуя едва уловимую радость от этой покупки.
Продолжив прогулку, она наткнулась на прилавок с восточными сладостями. За ним стоял юноша с добродушной улыбкой.
– Угощайтесь, госпожа, – сказал он, протягивая ей маленький шарик, обсыпанный сахарной пудрой.
Эрика попробовала угощение, и тягучая медовая сладость растаяла на её языке. Она едва успела заметить, как липкая капля осталась на её пальцах, когда юноша шагнул ближе, поймал её руку и, не сводя глаз, наклонился.
– Сладость для сладкой госпожи, – шепнул он, улыбаясь уголками губ. Его горячее дыхание коснулось её кожи, а затем он неожиданно, почти дерзко, слизнул остатки меда с её пальцев.
Её сердце дрогнуло, щёки залил румянец. Она едва сдержала дрожь, пытаясь сохранить самообладание, но внезапная близость и смелость молодого продавца будоражили её.
– Благодарю, – произнесла она тихо, поспешно убирая руку и чуть склонив голову, чтобы скрыть смущение. Её шаги ускорились, но жар в груди всё ещё не утихал, оставляя лёгкий трепет от неожиданного приключения.
На базаре Эрика задержалась у прилавка, где торговцы с Востока выкладывали на показ изящные кинжалы. Один из них, с длинным узким клинком, инкрустированным витиеватыми узорами, привлёк её внимание. Продавец заметил её взгляд и ловко подхватил кинжал, протягивая его, рукояткой вперёд.
– Это редкий клинок, госпожа. Изготовлен мастерами восточных земель, – сказал он, прищурившись.
Эрика взяла кинжал в руки. Он был лёгким, но ощущался крепким, с идеально отточенным лезвием. Она внимательно посмотрела на своё отражение в стали. Тёмно-карие глаза с большими ресницами напоминали ей мать, как и курносый нос, унаследованный от неё. Широкие губы и густые брови были в точности как у отца. Эрика всегда вспоминала своих родителей, глядя на своё отражение, особенно в такие моменты, когда воспоминания о том, как отец учил её держать меч, были особенно яркими.
Её размышления прервал строгий голос:
– Ты что здесь делаешь? – Муж, нахмурив брови, встал рядом. – Я думал, ты недалеко!
Эрика виновато опустила кинжал на прилавок.
– Прости, я просто… – начала она, но он махнул рукой, прерывая её.
– Некогда