Вслед за этим он больно пнул меня ногой, а потом, схватив за шиворот, потащил в коридор.
– Пошла отсюда вон! – заорал он, открыв дверь, и попытался вытолкнуть меня на лестницу.
– Мама! – отчаянно цепляясь за дверной косяк, в ужасе закричала я.
– Вот и валѝ отсюда к своей любимой мамочке! – завопил Сергей, а потом ещё сильнее разозлился, – Любка, видите ли, избавилась от тебя! Выпихнула замуж, а я с тобой теперь нянчиться должен, бесприданница чёртова!
– Ты делаешь мне больно! – пытаясь вырваться из его цепких рук, снова заплакала я.
– Больно ей! – скривился Сергей, ослабив хватку, а потом, дав мне пинка под зад, гаркнул, – А мне наплевать! И вообще! Завтра я подаю на развод!
– Куда же я пойду?! – в отчаянии воскликнула я, потирая ушибленное место.
– Куда хочешь! Хоть в могилу, хоть на тот свет! – рявкнул он, а потом страдальчески подняв к потолку глаза, взвыл, – как же ты мне надоела! Дура! Сил нет! Я покоя хочу! А тут – вместо покоя один вынос мозга.
– Серёженька! – запричитала я, бросившись к нему на шею, – Ты же мой свет в окошке, ведь у меня, кроме тебя, никого нет. Я, просто скучала по тебе, а ты всё не приходил. Ты вспомни, мы же сегодня хотели побыть вместе…
– Ну вот опять мыльную оперу включила! – простонал Сергей, грубо оттолкнув меня, – Да, что у тебя гордости нет? Липучка! Подбери сопли сейчас же! Вон, вся рожа распухла, смотреть страшно! Да и умойся, пойди. Смой боевую раскраску. А то на попугая похожа!
– Прости, – пролепетала я, поспешно вытирая слёзы, – я не буду больше плакать.
– Не будешь? – снова рассвирепел Сергей, – не будешь?!
С перекошенным от злости лицом, он схватил меня за плечи, и стал трясти так, что у меня из стороны в сторону замоталась голова. А потом опять ударил по лицу.
«Боже, милосердный! Что же это? Меня никто никогда не бил»! – молча, издала я отчаянный крик.
Словно услышав его, Сергей вдруг резко оттолкнул меня и снова рухнул на табуретку.
– Пустышка, – процедил он сквозь зубы, – бесполезная тварь. Никакого толку от тебя нет, только одни проблемы. На фиг я с тобой связался? Сам не пойму.
Но я не расслышала, что он сказал. Я понуро брела в ванную умываться. Поглядев там в зеркало, я ужаснулась. Моё лицо было в чёрно-красных разводах от размытого слезами макияжа. Веки распухли, а волосы торчали дыбом. Приведя себя в порядок, я пошла на кухню, решив всё же убрать никому не нужный остывший ужин в холодильник.
– Ты ещё здесь? – услышала я голос Сергея, – я же тебе сказал выметаться отсюда вон.
– Да я с радостью бы ушла, если бы знала, куда! Мне тоже такая жизнь надоела! – огрызнулась я, – но идти мне некуда! Не на улице же мне жить?
– Ладно, – вдруг смягчился Сергей и разрешил, – Твоя правда. Пока побудешь здесь.
И я осталась. Хотя, если вдуматься, то