«Муж не любит меня, – всхлипывала я, – он женился на мне назло бывшей жене».
В конце концов подобная жизнь стала настолько невыносимой, что я решила повеситься. Я дождалась, когда осталась одна в квартире. Отрешённо вытащив из шкафа галстук мужа, я привязала его одним концом к ручке балконной двери, а на другом конце сделала петлю и всунула в неё голову. Потом я мысленно попрощалась с мамой и принялась затягивать потуже удавку на шее.
«Что ты делаешь? – вдруг пронеслось в моей голове, когда мне стало трудно дышать, – Ведь самоубийство – это смертный грех»!
Эта мысль мгновенно привела мой пошатнувшийся разум в норму.
«Действительно! Что это со мной? – очнулась я, и ослабив петлю вылезла из неё, а потом подумала, – смерть – это не выход. Просто попытка устранить фактор безысходности и боли. Только способ этот в данном случае уж совсем не подходящий».
Уже потом, убирая галстук Сергея обратно в шкаф, я решила: «Надо жить дальше, несмотря ни на что. Иначе недолго и рехнуться».
А потом продолжила влачить незавидное существование в том аду, в который я сама себя по глупости запихнула. Изредка я вспоминала свой странный сон, в котором загадочный человек, умолял меня перетерпеть и пережить этот непростой для меня отрезок времени.
«Потерявши голову, по волосам не плачут, – горестно вздыхая, думала я, понимая, что этот сон был вещим, – поздно теперь раскаиваться. Сейчас нужно только смириться и ждать. Ведь мой ночной гость пообещал, что в конце концов всё будет хорошо».
Но смириться с тем образом жизни, который я вела, было нелегко. Вечерами, после работы мне так не хотелось возвращаться туда, где меня никто не ждал. Поэтому, спустившись в метро, я садилась на кольцевую ветку и часами каталась по кругу. Ведь здесь меня никто не обижал, не бил, не обзывал. Иногда я незаметно задрёмывала, иногда читала. Так я отдыхала после работы.
Конечно, можно было бы взбунтоваться и в знак протеста провести ночь где-нибудь на вокзале, попытавшись испугать новых родственников своим отсутствием под их негостеприимной крышей. Но врождённый инстинкт самосохранения гнал меня ближе к ночи под чужой кров, который при всём желании своим я назвать не могла.
«Да, в общем-то, мне некого пугать, – невесело думала я, – вряд ли кто-нибудь заметит, что я не пришла с работы. Муж вечно пьян, а свекрови так вообще моё исчезновение будет на руку».
И это было правдой. Желая показать, что я в её доме – временное явление, она не дала мне даже ключ от входной двери квартиры. Когда там никого не было, я вынуждена была сидеть на лестнице, подстелив газетку на ступеньке, и ждать, когда кто-нибудь придёт и откроет дверь.
– Сделайте мне ключи, пожалуйста, – однажды, набравшись