– Зачем такой грубый, а? Красавица? – удивился водитель.
Я промолчала. Лишь поерзала, пытаясь устроиться поудобнее и не испачкать при этом кровью светлую обивку сидений.
Выстояла очередь в травмпункте и выслушала множество познавательных историй – о том, где, кто и как стал жертвой зловещих августовских клещей.
– Что случилось? На что жалуемся? – спросил врач, когда я зашла в его кабинет. Спросил, не прекращая заполнять какой-то формуляр. Не отрывая взгляда от монитора древнего компьютера
«Жалуемся на несправедливость и бессмысленность бытия», – подумала я, а вслух ответила:
– Порезалась. Когда разбивала зеркало.
– Бывает, – ответил врач.
Размотал бинты, присохшие к лишившимся кожи костяшкам кулаков. Нахмурился, взглянув на кровавое месиво, усеянное зеркальными блестками.
– Тебе в детстве явно не рассказывали, что мелкие осколки стекла могут закупорить кровеносные сосуды? Или попасть с кровью в сердце? И тогда – всё, конец.
– Разве «всё, конец» – это так плохо? – ответила я.
Врач бесцеремонно задрал рукав моей футболки. Неодобрительно посмотрел на неровные, пересекающие один другой шрамы на моем плече – прошлогодние и позапрошлогодние трофеи моей бесплодной борьбы с накатывавшими приступами.
– Где твои родители? – спросил врач. – Почему ты приехала одна?
– Мать с нами не живет. Отец в командировке. Вернется завтра, – я отвечала честно, не ожидая подвоха.
– Я обработаю твои раны, на руках и ногах. Но тут дело серьезное. Придется зашивать. Есть опасность заражения. Так что лучше, чтобы на перевязки ты ходила к врачу в поликлинику.
– Пусть так. В поликлинику, значит, в поликлинику.
– Болит сильно?
– Не очень. У меня высокий болевой порог.
– Вот оно как… Понятно…
Врач замолчал. Я безразлично продолжила наблюдать, как он извлекал из моей руки мелкие осколки стекла. Один за другим, один за другим. Звучит странно – но незаметно для себя я заснула.
– Все, готово, – голос врача вырвал меня из сна. Ничего себе – я проспала все время, пока он чистил раны и накладывал повязки.
– Спасибо Вам, – я спустилась со стула на корточки и неуклюже принялась натягивать кроссовки на перевязанные бинтами ступни.
– Старайся особо не ходить, – посоветовал врач. – И не забывай – перевязки делай в поликлинике, чтобы врач контролировал процесс заживления. Опасность заражения все-таки велика. Продиктуй мне телефон отца, добавлю в формуляр.
Думаю, гуманность врача была причиной всех моих дальнейших злоключений. Думаю, он позвонил отцу и посоветовал обратить внимание на то, что варилось в моей кастрюльке.
8. Предательство.
Человеческий разум любыми способами
пытается себя защитить,
возводя