Но, с другой стороны, кто же мог предположить, что она осталась открытой? Ведь, если моя догадка верна, то всех моих сил может не хватить даже на то, чтобы просто ее закрыть, не говоря уже о том, чтобы вывести из Казахстана.
Как ни крути, а я оказался в роли заложника. Если я смогу сообщить о разгроме нашей резиденции, меня сочтут сумасшедшим.
Если скажу, что она открыта, сюда нагрянет не один десяток наших боевиков. В отличие от меня, они примчатся уже на самолете. Вот только вряд ли я их встречу живым. Конечно, был у меня шанс и вовсе не закрывать ее, а использовать по назначению. Но вопрос был еще и в том, не увезут ли меня после этого на то самое казахское кладбище с куполами?
Опять же: если бандиты держат своих хакеров, то мои письма автоматически будут замещаться на благонадежные, мол, все идет по плану; телефонная связь вдруг станет скверной, телеграммы потеряются в пути.
Нельзя сбрасывать со счетов и то, что охрана, на самом деле, работает на Петровича, а Серега мог оказаться двойным или тройным агентом, втирающимся в доверие.
Не исключено также, что парень от долгой работы мог слегка тронуться умом. Мания преследования – это еще не самый тяжелый крест. Ведь если, действительно, ее нашли, то безумие – это милость богов. Она, особенно открытая, могла уничтожить все живое на сотни миль вокруг. Всякий, кто попадал в зону ее действия, менялся. Странно, что в городе до сих пор нет никакой эпидемии.
Мне казалась зловещей и смена памятников в центре Актобе.
Абулхаир не был казахом. Он был потомственным Чингизидом. В этом хане говорила кровь «Потрясателя Вселенной». Но важно было даже не это. По легенде, Абулхаир, так же, как Иоанн Грозный, Павел Первый и Ленин, держал ее в руках. Оригинал или копию. А Ленин осмелился даже открыть. Но Владимир Ильич готовился к этому десять лет. Кстати, именно благодаря этим тренировкам отравленные пули не причинили ему вреда. И хотя мозг Ильича еще при жизни начал преобразовываться, она все же убила вождя пролетариата.
Мы подъехали к кафе, но дойти до дверей не успели. Нас догнала «Вольво». Из иномарки выскочил двухметровый бритоголовый мужик в дорогом костюме:
– Вай, Сергей Иванович! Почему мы последними узнаем о визите столь высокого гостя? Что ж мы, и посидеть за одним столиком не можем?
Серега побледнел.
– Нет, ребята, я не высокий. – примирительно проворчал я. – Вот дядя Степа – он высокий.
– Шутник. – оскалился бритоголовый и протянул мне руку. – Муса. Типа из креативного отдела.
Серега отвел взгляд: похоже, ему было немного стыдно за бандитов. «Блатной» маленько попутал. Не было под крылом Юрия Петровича никакого креативного отдела. Этот умник еще чего бы про