Мне лет семь. Закат советской эпохи. Очередное лето у бабушки в одном из маленьких грязных индустриальных городов, каких было полно на карте страны. Мама отправила меня, словно посылку, в одном аэропорту, а встречала в другом бабушка. Много лет спустя я понял, почему мама делала это. Ей не было и тридцати пяти, когда умер отец. Она наделялась устроить личную жизнь.
Мы с бабушкой трясемся в старом трамвае. Он гремит на ржавых рельсах. Мы пересекаем агонизирующую промышленную зону, проезжаем мимо череды монструозных корпусов металлургических комбинатов, доживающих последние дни, перед тем как развалиться вместе с Союзом.
Едем в кино в богом забытый Дом культуры каких-то металлургов или шахтеров. Все фильмы в городских кинотеатрах мы уже видели, так что остались только дома культуры. Я маленький тиран обожающей меня бабушки. Делаю, что вздумается, и получаю, что хочу. А когда не получаю, закатываю истерики.
Через открытые окна трамвая проникает тот тошнотворный сладковатый запах.
– Это аммиак, внучек, – со знанием дела говорит бабушка и задумчиво смотрит в сторону огромного серого корпуса, ощетинившегося поверху тремя почерневшими трубами. Одна из них изрыгает розоватый дым.
Мне лишь семь, но, когда я смотрю на ту уродливую трубу, то понимаю, что так выглядит смерть. И так она пахнет.
Теперь, тридцать пять лет спустя, я снова ощущаю тот запах. Хотя рядом нет аммиачного завода. Это лишь иллюзия.
Запах пропадает так же внезапно, как появляется. Но я еще будто ощущаю его внутри. Слишком глубоко он проник в меня. И я догадываюсь, что этот запах, и бабочки, и мой недавний кошмар – все связано.
В ближайшую пятницу я напился. Нас с коллегами забросило на дегустацию вин в местной винотеке. Дегустация превратилась в пьянку.
По мере того, как я пьянел, становилось легче. Я снова шутил и наслаждался жизнью. Темнота в душе вроде светлела, а запах аммиака выветривался.
Но на следующее утро, как это бывает, стало только хуже…
VIII
Суббота наступает с похмельного пробуждения.
Будто вынырнув из воды, я нахожу себя лежащим лицом вниз на диване. Без подушки. Без простыни.
В голове мелькают события прошедшего вечера, последние часы которого я не помню. Как всегда, накатывает чувство вины. Опять напился. Провел вечер с малознакомыми людьми взамен времени с семьей. Потратился. А главное – за то, что договорился с женой на выходных готовиться к часу икс, а теперь лежу и страдаю от похмелья.
В комнате жарко. Окна закрыты. Кондиционер и вентилятор отключены. В горле – пустыня, а мочевой пузырь сейчас лопнет. Судя по тишине в квартире, родные еще спят.
На часах начало двенадцатого дня. 1 июня 2019 года. День защиты детей.
Шатаясь, встаю с дивана и собираю разбросанную одежду. Портмоне на месте. Телефон на остатках заряда. Несколько пропущенных звонков и сообщений от коллег.
«Срочно