Мне неловко от ее взгляда, и я ускоряю шаг, оставляя компанию далеко позади. Однако затылком ощущаю, что чудная девчонка продолжает таращиться на меня. Одеревеневшие ноги с трудом передвигаются. Не выдержав напряжения, решаюсь обернуться, убедиться, что стал жертвой собственного воображения.
Потрясенный, убеждаюсь в обратном. Девочка стоит на месте, прилично отстав от родителей, и смотрит в мою сторону, отчего, несмотря на жару, холодок прокатывается по спине. Сцена кажется жуткой, почти списанной со сценариев фильмов ужасов.
«Мало ли что в голове у ребенка? Не накручивай себя!» – одергиваю я себя, невольно проводя параллели с пацаном, который сказал мне «готовиться», а также с собственной дочерью и ее сном.
«Иди своей дорогой», – мысленно обращаюсь я к ней, пригвожденный к месту ее взглядом.
Еще немного, и я сорвусь и наору на девчонку, чтобы та оставила меня в покое. И она вдруг опускает взгляд и убегает вслед удаляющейся родне.
Одеревеневшие было ноги становятся ватными. Смущенный собственной впечатлительностью и сбитый с толку происходящим, я беру время, чтобы взять себя в руки, а потом, выдохнув, продолжаю путь.
XXIII
Мой внедорожник c шелестом покрышек пожирает асфальт шоссе. Пейзаж проплывающего по сторонам города тонет в бесформенной мути. В фокусе лишь квадрат дороги перед глазами. Ощущаю себя скаковой лошадью с шорами на глазах, взмыленной забегом.
В капитанском домике случилась странность, как, впрочем, все, что случается в моей жизни в последнее время. Надо вернуться домой, постоять под горячими струями душа и все обдумать, может, тогда картинка уложится и я пойму, что делать.
Произошло вот что. Отделавшись от странной девочки, я добрался до одноэтажного здания, гордо называемого капитанским домиком, а по сути непримечательного квадратного строения с синей крышей и парой окон в решетках. К морю здание выходило двориком с навесом, под которым укрывался длинный деревянный стол со скамьей, видимо, для застолий.
Я постучал в дверь, защищавшую вход в помещение. Никто не ответил. Дернул ручку. Закрыто. Изучил занавешенные изнутри шторами окна. Никого. Только вроде одна штора как-то дернулась.
– По поводу яхты! – выкрикнул я.
Никого.
Покрутился вокруг строения, походил по дворику, осматривая обстановку. Никто не вышел.
«Ну все. Хватит. Домой», – подумал я, ощутив малодушное облегчение от того, что дело, получается, сделано. Напоследок взглянул на зашторенные окна и замер от неожиданности!
«Чертовщина какая-то! Как я сразу не заметил».
Решетки на окнах были совсем новые. Но главное,