Было туманно, сеялся мелкий дождичек, любимые сосны стояли темные, полные влаги. Держась за лямки, я крепко вышагивала по мокрой тропинке, как вдруг остановилась, как вкопанная. В единое мгновение представилась мне наша Земля, повисшая в пустоте, налитая жуткой каменной тяжестью, той самой, той самой, что оттягивает сейчас мои плечи. Это было как вспышка, как ясное видение, до которого дотянешься рукой.
Откуда хелпарь? Кто протянул руку?
Домой явилась шумная и веселая, ободренная, точно пловец, доставший дно среди взбаламученных волн. Вот оно что! Нужно взлетать, до высокого и чистого, чтобы не захлебнуться в житейской хляби. Вот оно что!
И с этим новым знанием и почти прежней радостью принялась за мытье полов в комнате и коридоре. Тра-ля-ля! Да пусть меня бросят и забудут все! – я это я, и я уйду по дороге, смеясь и размахивая руками. Тра-ля-ля…
Пела-то я пела, да своей радостью ранила "её", да и сама моя радость была, в сущности, местью. Поднялся крик, хлопнула дверь.
Ах, Марина, грустно это.
Расскажите же о себе. Вы так сдержаны, замкнуты. Или не доверяете?
от Марины 11 октября
Ты все любопытствуешь, девочка, что я за птица? И представляется тебе нечто загадочное, "необыкновенное", непостижимое для обыкновенных смертных? Драть вас некому, молодых безумцев, прости господи! Сколько сил ухлопается на одоление благоглупостей!
Так и быть, приподниму завесу тайны, опишу день своей жизни, хотя бы вчерашний.
Был пасмурный октябрьский понедельник. Тучи цеплялись за крыши домов, волокли по улицам лохмотьями тумана, все было мокро, мозгло, препогано. Тяжко в такую погоду затемно выйти из дома, увидеть помятое ночью крыло моего PEUGEOT, еще тяжче отправиться общественным транспортом в чужую фирму, шагать в светлом пальто вдоль ревущей автострады и не иметь возможности ни увернуться от грязных брызг из-за дурацкой насыпи через протоку, столь же мерзкую, как все окружение, ни повернуть назад из-за сомнительной срочности дела: подлинной подписи и синей печати на договор-счёте.
Вопреки телефонному приглашению, на предприятии никто не ждал. Президент компании был болен, генерального ждали не раньше обеда. Пришлось бродить по этажам, терять время. Искомую подпись я получила лишь в начале четвертого, в пятнадцать-двадцать. День бездарно пошел насмарку.
В полной мере ощутила я свою потерянность в пространстве дня. Еда – единственный островок в этой пустыне. Иззябшая, голодная, в жутком настроении очутилась в первой попавшейся столовке с вывеской "Харчевня". Зеркало над умывальником доконало меня. С тарелками на подносе пробралась к дальнему столику, где старичок-пенсионер доедал гречневую кашу, в надежде, что вот-вот останусь одна. Не тут-то было. Мой визави не спешил. Обежав меня живыми глазками, он поискал предлог для разговора. Количество горчицы в моей тарелке изумило его.