Зато на следующий день, полная сил, я одним махом перерыла курортную библиотеку и заселила свое море цепью обитаемых островов. Есть находки. Во-первых, конечно, русские гении и таланты, во-вторых, мировые: Стендаль, к примеру, дневники и письма, Голсуорси, Уитмен, Хемингуэй, ранние немцы. Должно хватить на всю осень и зиму, если придется здесь зимовать.
Предовольная, переписав бумажку набело, протянула библиотекарю. И тут седенькая старушка шепнула тихонько и повела в хранилище. Дух захватило! Старые, еще дворянские, собрания, которых не касалась рука ни одного курортника: Карамзин, древнерусские сказания, былины, Гомер, Паскаль, Ницше, Уитмен, Библия. Даже Геродот! А сколько на иностранных языках! Увы, это клад без ключа, в моей башке хоть и вертится парочка, но ни одного «без словаря». Хотя и то не беда, если вспомнить долгие вечера.
Ах, как хорошо можно жить!
Последняя новость. Раиса уезжает в отпуск. Сперва к морю, на черноморские пляжи, затем к родителям в Белоруссию за детьми, чтобы привезти их к учебному году. Едет, бедняжка, сама не своя, боится оставить мужа.
Честно сказать, это семейство истомило меня, загнало в тупик, разбило хрупкие мечтания о семейном согласии. Скандалы, драки, упреки-подозрения… что-то опошлилось во мне от их присутствия.
Марина! Не обижайтесь. Пишите, это очень-очень нужно.
от Марины 16 июля
Не смеши меня, девочка! Не было печали – искать себе обид. Даже приятно узнать о благоволении окрестных мужчин!
Нет, дорогая, нет и нет.
В нашей комнате, как помнишь, сосуществуют пять человек, из коих четыре женщины плюс душка-Очёсков. Сидим, кажется, день-деньской, знаем друг друга, как облупленных, а все же время от времени кто-то да ерепенится, да петушится, да выскакивает из себя, чтобы не сели на голову, не цапнули за бок, не размазали по стенке, как случилось со мной час тому назад, когда Очёсков, завравшийся о своих "шансах" у любой женщины и получивший от меня по мозгам, сразил меня метким ударом.
– А вот на Марине, – провозгласил он, став в позу с поднятым указательным пальцем, – а вот на Марине я бы никогда не женился. Ни-ког-да.
Суди сама, как меня любят здешние мужички. Уважают – это ближе, или побаиваются ввиду членства в Совете по жилищным ссудам, или того, что мне доверяют крупные клиенты, на буровом ста что я недаром проживаю свой день и меня не упрекнешь в отупелом сидении перед стеной, которая давно осточертела своими подробностями.
от Аннеты 30 июля
Бессонница, Марина, не спится, не могу. Скудно светится ночник, звучит меланхолический Шуман, не шелохнувшись, стоят сосны. Скрипка плачет, утешить бы, но она сама встает, летит, парит.
Ах, что мне делать в эти светлые северные зори? Лежит на подушке моя рука, загорелые длинные пальцы…
Рассвет.