– Больно? – шейх понимает на меня глаза.
– Нет. Только щиплет немного, – смотрю на него, как кролик на удава. Даже не дышу. От аль-Хасана исходит мощная энергетика власти. Её улавливаешь, как запах. Кариму не надо повышать голос или воздействовать на человека физически, чтобы заставить исполнить свою волю. Достаточно выразительного молчаливого взгляда.
– Так должно быть. Эта мазь на основе антисептических трав.
Мы оба зависаем. Меня затягивает в чёрную бездну его глаз. Во рту пересыхает. Щёки краснеют. А Карим не торопится разорвать зрительный контакт. Шейх будто хочет заглянуть в мою душу и найти ответ на какой-то немой вопрос.
Резкий стук в дверь заставляет нас встрепенуться. Слуга пришёл, чтобы позвать аль-Хасана на ужин. Однако Карим отказывается и велит принести еду в комнату.
– Хочу поесть с тобой, – говорит таким бархатистым тоном, словно намекает на нечто большее.
Заливаясь краской, отвожу взгляд. Мне неловко и хочется убежать из спальни. Возможно, шейх ожидает от меня благодарности определённого толка за то, что пообещал отпустить через пять, нет, уже через четыре дня. Однако я не считаю себя обязанной расплачиваться сексом за его «милость». Любому адекватному человеку ясно, что ситуация, в которой мы оказались, абсурдна. Единственный верный вариант – освободить меня.
– Вы хотели дать книги, – напоминаю, чтобы замаскировать свой моральный дискомфорт.
– Да, конечно, – аль-Хасан открывает шкаф и достаёт оттуда два увесистых тома.
Вскоре нам приносят ужин. От аромата свежеиспечённых лепёшек и мяса, жареного на углях, рот моментально наполняется слюной. Желудок издаёт громкое урчание. Может, фруктовая диета кому-то нравится, но только не мне.
Набрасываюсь на еду, как голодный пёс. Шейх с любопытством наблюдает за мной. Наверное, думает, что я – дикарка. Пофиг. Производить впечатление утончённой леди нет смысла, после того, как аль-Хасан видел меня полуголой.
Уплетаю за обе щеки овощное рагу и фалафель. Тщательно вымазываю лепёшкой соус, оставшийся от мяса. Кажется, что эта пища – самая вкусная за всю мою жизнь. Набив желудок до отказа, с тоской смотрю на оставшиеся куски баранины. Жаль, что нельзя наесться впрок. Завтра снова голодать до возвращения Карима.
– Я отдам распоряжение, чтобы тебе, как положено, приносили завтрак и обед, – будто прочитав мои мысли, успокаивает шейх.
– Спасибо! Можно Вас попросить ещё кое о чём?
– Проси, – отвечает он, наливая мне гранатовый сок в стакан.
– Пусть вернут мои вещи. Хотя бы сумку. Там были документы и телефон.
– Хорошо. Я спрошу. Кстати, как называлась гостиница, в которой ты останавливалась? – как бы между делом интересуется аль-Хасан.
– «Захра Голд».
– Ммм, странно, – Карим скользит по моему лицу задумчивым взглядом.
– Что-то