– Какое? – навострили уши.
– Сходить в поле за горохом. Уже поспел.
Молодой горох все любили и тут же согласились.
Спустя пять минут, выйдя на окраину, свернули к конному двору, и, миновав его, двинулись по грунтовке в направлении Мазуровской балки.
Вскоре, слева от нее, открылось бескрайнее овсяное поле, куда для урожайности подсаживали и горох. Принадлежало оно колхозу «Червоный прапор», соседнего Попаснянского района, наведывалась туда местная пацанва редко, опасаясь тамошних объездчиков.
У ближнего края рос густой вишенник, войдя в него, затаились и стали наблюдать. По полю от легкого ветерка шли волны, кругом было безлюдно, в высоком голубом небе кружил ястреб.
Никого, – отмахнул шмеля Колька и, выбравшись из кустов, первым вошел в овес. Остальные за ним. Колосья достигали груди, нагнувшись, стали обрывать гороховые плети у земли, набивая ими пазухи рубах Чем дальше угодили вглубь, тем стручки становились крупнее и слаже.
А потом в дальнем конце поля показался всадник. Заметивший его первым Володька, заорал «атас!», вся компания замелькала пятками назад.
Когда до вишенника оставалась метров тридцать, сзади застучали копыта, по заячьи вскрикнул отставший Алексей. Колька, тут же остановившись, обернулся. Объездчик снова пытался достать брата плеткой, тот, уворачиваясь, не давался.
– Ах ты ж гад! – побелев глазами, ринулся обратно. На ходу вырвал пук овса с земляным комом, подбежав, хлестнул им по лошадиной морде. Та, заржав, встала на дыбы, всадник вылетел из седла, тяжело грохнулся спиной о землю.
– Ходу! – бросил Колька брату, на последнем дыхании вломились в вишенник. Друзья ждали там. Объездчик между тем встал, взгромоздился на коня и, погрозив на прощанье плеткой, ускакал.
– Ловко ты его, – утер рукавом потный лоб Васька. – Я бы так не смог.
Вернувшись домой, старшие братья позвали младших, вывалив на стол добычу.
– Ух ты! – выпучили глаза и с удовольствием зачавкали ртами.
Наступил июль, а за ним август. Степь выгорела от жары, в садах дозревала антоновка и чернослив. Погреб, наконец, закончили, обложив стены диким, камнем и настелив дубовый потолок на отрезках старых рельс, Внутри устроили закрома для овощей, над ними ляду* с толстой крышкой и надежной лестницей. Чтобы зимой погреб не промерзал, а весной не пропускал талую воду, сверху утрамбовали глиной и обсыпали землей.
В конце месяца накопали десяток мешков картошки, просушив и ссыпав в закром, засолили по бочке огурцов с помидорами, а первого сентября начались занятия в школе.
Колька учился неважно, в основном на тройки, зато был первым в классе по физкультуре и военной подготовке. Пробегал стометровку за двенадцать секунд, дальше всех бросал учебную гранату, крутил на турнике «солнце». Мог с закрытыми глазами разобрать винтовку Мосина, метко стрелял из малокалиберки по мишеням. Иногда с ближайшим другом и таким же бузотером, Витькой Проваторовым сбегали