Впереди показался ветхий домишко, стоящий недалеко от берега. Рядом с домом были развешены сети, на берегу стояла и сохла старая, но пригодная для использования, небольшая лодка. Выглядело всё старым и запущенным.
– Один живёшь или с женой? – поинтересовался Емельян Викторович.
– Ох! – тяжело вздохнул Вторак. – Один живу уже давно. Лет десять, как моя голубка оставила этот мир.
– Сочувствую.
– Ни к чему. Она прожила свою жизнь счастливо, ровно столько, сколько ей отмерили боги. А мне, гляди, отмерили ещё пожить, после неё. Знать, зачем-то я ещё нужен этому миру.
«Он ещё и философ», – отметил про себя Емельян Викторович.
– От тебя позвонить можно? – спросил он вслух.
– Позвонить? Ты такие чудные вещи спрашиваешь, а я не знаю, что и ответить. Ты по-простому спроси, авось пойму, – ответил Вторак, глядя себе под ноги.
– Телефон у тебя есть? – прямо спросил старого рыбака Емельян Викторович.
– Знать бы ещё, что ты этим именем называешь, а так я и не знаю ни про какой телефон.
«Да, что же это такое? Что за дремучий старик мне попался? – слегка раздражаясь, подумал Емельян Викторович. – Куда меня занесло??»
Тем временем они подошли к избе. Вторак распахнул двери и пригласил гостя:
– Милости прошу! Мой дом – твой дом.
– Очень тебе благодарен, – произнёс Емельян Викторович и вошел внутрь, сразу почувствовав запах старых вещей и пыли.
Старый рыбак гостя своего накормил ухой, а пока та разогревалась, выдал гостю старые штаны, которые вытащил со дна старого большого сундука, а потом обустроил ему лежанку на лавке. Емельян Викторович, как это не было странно, не чувствовал голода, но умом понимал, что подкрепиться надо. Уха была хороша, хоть на его вкус и не досолена, но критиковать хозяина было бы невежливо. Он поискал глазами солонку и не нашёл. Смирившись, Емельян Викторович стал хлебать уху, заедая её сухарями.
После обеда они уселись перед избой на лавке и, пока старый рыбак чинил свои сети, они вели беседу обо всём понемногу. Правильнее будет сказать, что Вторак рассказывал, а Емельян Викторович слушал и задавал вопросы, всё больше удивляясь. Если верить хозяину, кругом был какой-то сказочный мир, населённый, бог знает, кем, и по словам Вторака можно сделать вывод, что он рассказывает про своё настоящее, а не выдумки и не фольклор. Емельян Викторович не спорил и не подвергал слова рыбака сомнению, он внимательно слушал, пытаясь понять, сколь сильно болен его собеседник, с которым ему придётся ночевать в одном доме этой ночью. Когда пришла пора Вторака расспрашивать, Емельян Викторович попробовал обходиться самыми общими и простыми фразами, чтобы не провоцировать больного.
– Так ты, значит, пекарь? – переспросил Вторак.
– Могу хлеб испечь, – произнёс Емельян Викторович, умолчав, что он, вообще-то, кондитер.
– Пекарь всегда нужен в деревне. Как же ты тут оказался в одной рубахе? – рыбак посмотрел на собеседника.
– Я