Верховный жрец перевел взгляд на свидетеля и вопросительно поднял брови.
– Мне об этом сказали, – спокойно ответил Ариду.
– Кто тебе об этом сказал? – поинтересовался Кашшур.
Ариду внимательно посмотрел на совет жрецов и, после одобрительного кивка Верховного жреца, ответил то, от чего я чуть не рухнул со скамьи:
– Вы.
– Совет жрецов поведал тебе сведения о храмовом писце Бел-Ададе?
– Да, господин.
Я сидел, будто огретый по темечку обухом топора, ошарашено наблюдая за происходящим.
– Изволь объяснить, – потребовал Кашшур.
– Да, Ваша Лучезарность, – Ариду кашлянул в кулак. – Около двух недель назад я получил от верховного совета Эсагилы задание тайно присматривать за писцом Бел-Ададом.
– Ты состоишь на службе Храма Мардука?
– Да, господин, имею такую честь.
– Тебе сообщили причину слежки?
– Нет, Ваша Лучезарность, не сообщили.
– Что тебе удалось узнать?
– Писец Бел-Адад заказал постройку хижины у этого человека, – тут Ариду кивком указал на меня, – а также нередко общался с местными жителями и передавал им деньги.
– Деньги?
– Да, господин.
– Ты можешь назвать точную сумму передаваемых средств?
Ариду покачал головой:
– Нет, господин Кашшур. Опасаясь быть замеченным, я старался держаться подальше от храмового писца. Могу лишь утверждать, что речь шла о горсти серебряных сиклей.
– Сможешь привести пример передачи денег Бел-Ададом другим лицам?
– Да, Ваша Лучезарность. Я своими глазами видел, как храмовый писец передает деньги пекарю Габра-Лабру, живущему недалеко от Западных ворот.
– Тот самый пекарь, которого задержали за оскорбление Его Величества Самсу-дитану?
– Да, господин.
– Когда это произошло?
– На следующий день, после того, как царский сборщик налогов забрал у пекарей девять десятых их заработка за месяц.
Кашшур сделал очередную запись в табличке. Я же продолжал следить за происходящим с ничего не понимающим видом.
«Выходит, Бел-Адад и вправду был писцом. Тогда нет ничего удивительного в том, что он заплатил мне целых шесть сиклей серебра за работу. Для храмового писца это сущая мелочь. Но что он делал в бедняцком пригороде, шакалы меня подери?».
– Ариду, – обратился к свидетелю Кашшур.
– Да, господин?
– Имеешь ли ты еще что-либо сказать?
– Нет, господин.
– Можешь идти, – разрешил Верховный жрец.
Отвесив низкий поклон, Ариду развернулся и быстрым шагом направился к выходу, вышел из зала.
– Пригласите следующего свидетеля.
Кровь перестала сочиться из носа, так что я смог принять нормальное положение и с интересом смотрел в сторону дверей. На этот раз в проеме показался воин в пластинчатом доспехе и шлеме-шишаке, но без оружия. Я сразу узнал этот холодный пронзительный взгляд голубых глаз. И эту ухоженную безукоризненную бороду – командир стражей, задержавших меня в то злосчастное утро.
Тот