–У вас значит, четверо внуков и двое детей. А правнуков- то, нет ещё?
Старик помолчал, о чём-то задумавшись, после сказал, глядя в окно:
– Нет, правнуков пока Бог не дал. У Васьки – это сын мой, он в Туле живёт, на заводе работает, пацан ещё в школе учится. А дочкины дети не сподобились пока детей настругать.
Он повернулся к Денисову, лицо его оживилось.
– А вот у родителей моих, Царствие им небесное, было пятеро мальчиков и две девочки, я самый младший. Братья все в военные училища пошли, трое на войне погибли, Фрося от голода померла, вторая сестра выжила. Война… ох, тяжёлая жизнь была после войны, но люди тогда будто ожили. Учились, женились, строились, да так быстро всё делалось. Народ спешил поскорее следы войны закопать поглубже, города на глазах вставали из развалин. Ты прикинь, мил человек, после такой войны всего-то через каких-то пятнадцать лет в космос полетели; сначала спутники смастерили, потом и Юрий Гагарин подоспел. Это разве срок для таких больших дел, да ещё и после такой страшной войны? Этого от того было, что все гуртом навалились на разруху, жить хотели. Всех эта война коснулась, у всех она что-то отняла, люди всему радовались и кошке и собаке живой. Сколько лет прошло с тех пор, еды полно, машины, телефоны, одеты, обуты, а радости особо не видать на лицах и жизнь человеческая теперь ни в грош не ставится, всяк человек за себя любимого стоит. Лукавство какое, посмотри: машин больше чем людей.
Старик прервался, раздражённо махнул рукой и продолжил:
– Ржа, если она пошла, то всё сожрёт. Доберётся до края и в прах железо обратит. Хороший хозяин, ежели видит такое, обязан кусок ржавый зачистить, что бы ржа дальше не пошла. А у нас ржа эта из телевизора прёт денно и ношно. Молодёжи баки забивают, от жизни человеческой отвращают. Да, что молодёжь! У нас некоторые деды с бабками, телевизора насмотревшись, срамоту сидят обсуждают и говорить уже стали, что не так, мол, жили, не правильно. Вместо того чтобы в храм сходить в воскресенье, службу отстоять, помолится, в тишине побыть с Богом, они с утра в телевизор зенки выкатят и до ночи сидят, – насыщаются, так сказать, по части политики, тьфу, сексу и другой гадости. Переживают за какую-то дикторшу, мол, муж у ей загулял – изменил-де бедной, теперь развод у них. Не везёт бабёнке – седьмой муж бросает! За себя не переживают, что пропахали всю жизнь и без копейки на старости остались. Одна соседка моя Кузьминична чего стоит! Фотографии Чумака перед телевизором заряжала и в огороде закапывала, для урожаев-де. Оно, конечно,