– Если высшие силы проверяют меня на вшивость, то они глубоко заблуждаются насчёт моей выдержки, – Сирлинорэ оторвала нахала и бросила в реку.
Одевшись и повесив мокрое на круп сивки, вайнка продолжила путь.
Где-то вдалеке на юге показались едва заметные облачка дыма, что вереницей стремились в небо. Она остановилась, посмотрела по карте. Ближайшее к броду поселение называлось Бирр. И именно к северу от него в небольшом лесу на островке посреди огромного озера должна располагаться хижина знахаря.
Когда солнце готовилось скрыться за горизонтом, ей удалось достичь озера. Но даже наступающая мгла позволила разглядеть очевидное: нигде на берегу не виднелось ни следа переправы, а единственный причал в отдалении пустовал. Однако у островной пристани качалась пришвартованной лодка.
– Любит этот чудак уединение… – Сирлия похлопала сивку по загривку. – Значит, нужно зажечь огонь, привлечь внимание. Ну-ка, отдохни пока…
Возилась с огнём недолго, но солнце успело скрыться за куполообразными кронами великанов и мелькало лишь среди крон небольших деревьев. Для верности развела три кострища и стала выжидать. Ангельское зрение определяло на том берегу живую фигуру, но пока охотница не знала, являлся ли он человеком или очередным аборигеном глубин Гил Амаса.
Время проводила в медитации, так силы восстанавливались быстрее. Иногда прерывалась: ни одного ответного сигнала с того берега не мелькало, обитатель острова никуда не двигался, словно находился на одном месте.
Совы пробудили её посреди ночи. Снова напряжение зрения, снова незнакомец пребывал в покое. Сирлия поняла, что так можно ждать неделю, потому проверила кинжал и непромокаемую сумку, разделась до рубахи и бросилась в воду.
Чем дальше плыла к острову, тем сильнее что-то невидимое щекотало её пятки. Слышались потусторонние голоса, будто с ней желали установить связь утопленники. «Так отшельник защищает себя», – подумала она, нащупав наконец песок под ногами у берега.
Из поясной сумки достала кинжал, двинулась вперёд. Заросли кустарника явили грубо сколоченную хижину, отдалённо напоминающую увиденную ранее землянку. Отряхнувшись и прикрыв намокшие интимные места крупными листами репейника, Сирлинорэ постучалась в дверцу. Молчание. Постучала ещё раз, оценила внутренности ангельским зрением: тело почти не двигалось, значит, хозяин спал. Вместо очередного стука отбарабанила руками и ногами, чуть не выбив дверь. Наконец внутри раздался непонятный бубнёж.
Дверь с размахом отворилась, Сирлия спрятала кинжал в сумку и облегчённо вздохнула: перед ней потирал глаза человек. В свободной руке он держал необычный фонарь в эфорическом стиле с его линиями изгибов и тонких узоров на ржавом каркасе.
– Kahe, colta, – вайнка подняла правую ладонь вверх. – Ты знаешь всеобщий?
– Ate rale asta, kayne, doa kh’hin12? – спросил он, зевая.
Она жестом указала