Граф задумался, затем скептически произнес:
– На такую службу, государь, сколь людей добрых надобно.
– Верно мыслишь, Алексашка, – поддержал его Петр, – одних солдат для начала более тыщи понадобится. Да не просто солдат, а таких… чтоб один без оглобли мог полбазара разогнать, а оглоблю взяв в руки – весь базар.
– Хм, мин херц, сие не просто, – скептически ухмыльнулся Меншиков.
Петр, бросив на графа строгий взгляд, заявил:
– Просто, Данилыч, детишки делаются… а воинов справных воспитывать надобно.
– А с командирами, мин херц, совсем беда. Для сего сведущие в морском деле офицеры потребны… Что, опять иноземных зазывать?
– Ничего. Будут у нас офицеры… нашенские, не хуже иноземных. А капралов и сержантов, ради лучшего обучения строя и порядков, возьмем из старых солдат… Сие… – царь ткнул указательным пальцем в лежащий на столе исписанный им лист бумаги, – лишь токмо начало. – После сказанного государь подошел к открытому окну, гордо встал, опираясь рукой о подоконник, и устремил свой задумчивый взгляд куда-то… в недалекое будущее. Легкий утренний ветерок трепал его темные кудри.
Одобрительно кивая на слова царя, Меншиков украдкой заглянул в бумагу на столе и прочел отдельно выведенную в начале текста фразу «Рассуждения о начинающемся флоте на Ост-зее[8]».
– Сие было задумано ранее, и быть ему надлежит ныне, – вдруг твердо, с блеском в глазах, не оборачиваясь, поглаживая свои короткие черные усики, произнес Петр.
Глава 6. Атака на Котлин
Остров Котлин.
В среду, 14 июля 1705 года, день выдался непростой. С шести часов утра западную часть острова Котлин, именуемую Котлинской косой, которая представляла собой пустынную отмель, кое-где покрытую кустарником, беспрерывно утюжила ядрами из корабельных пушек эскадра шведского адмирала Корнелиуса Анкерштерна. В составе двадцати девяти вымпелов, разделившихся на две колонны кораблей, с севера и юга шведы вели обстрел укреплений русских войск. Русские же отвечали огнем лишь только пяти пушек береговой батареи. А более двух тысяч солдат, укрывшись в транжаменте[9] и не выдавая раньше времени своего скрытого присутствия, ждали своего часа.
Из-за окопного укрытия за артобстрелом внимательно, с прищуром наблюдал усатый капрал с характерной горбинкой на носу, из-под его треуголки выглядывал выразительный белокурый чуб донского казака. Это был Семен Глотов.
– Братушки, слухайте меня! – распорядился капрал. – Себя