Я вошла.
– Садись, доченька. Я тебе одну историю расскажу.
Я села на диван рядом с бабушкой. От нее приятно пахло ванильной выпечкой. Нина Ивановна прибавила пультом звук на стареньком кинескопном телевизоре.
– Ты, Наташенька, прости Верку. Она свыкнется, привыкнет к тебе. Ты пойми, любая мать ревнует своего сыночка к жене, особенно, если он единственный. Не сердись, сойдет с нее. А не сойдет, я воспитаю вдоль спины полотенцем.
– Мне Ваня сказал, вы меня вязать научите, – вкрадчиво сказала я, чтобы закончить этот неловкий разговор.
– А ты хочешь? – удивилась бабуля.
Я кивнула.
– Ну, давай, – она вынула из-под подушки вязанье, распустила набранные петли, и принялась объяснять.
– Я, вот, тебе историю одну расскажу. Из жизни, – в полголоса продолжила Нина Ивановна. – Был у меня сыночек, Валя. Погиб он трагически, – бабушка всплакнула.
Я обняла ее:
– Знаю, не надо, не бередите душу.
– Надо, Наташенька, – бабушка утерла красные глаза. – Из-за меня он погиб, из-за меня. Я тогда молодая была, такая же дура, как Верка. Валя старшенький был. И женился первый. Маринку свою, к нам привел. А что, дом большой, всем места хватало.
Мне Маринка так не нравилась. И грязнуля, и лентяйка, а бурды наварит – жрать не будешь! Только ногти красила. Наушники наденет, магнитофон включит и сидит, ногти малюет Тьфу! Я ее пилила, пилила – та и ушла. Внуков забрала и ушла. Валя запил. А потом… Потом его дед Андрей в сарае нашел… За керосином пошел, а Валя там на балке висит. Синий уже.
Бабушка Нина заплакала. Я обняла ее. Худенькие плечи вздрагивали под толстой мохеровой кофтой. Она положила теплую сухую ладонь на мою руку.
– Крепись, доченька. А Верку я пропесочу!
После тех событий свекровь успокоилась. И я стала иначе на вещи смотреть.
И вдруг среди ночи – звонок. Я сплю чутко. Хватаю трубку. Вера Васильевна кричит в трубку не своим голосом:
– Пожар! Наташа, зови Ваню! Мы горим! Оай!!!
Потом связь обрывается. Я растолкала Ваньку. Мы помчались к Вере Васильевне. Ванька гнал, как сумасшедший. Нам потом листопадом штрафы прилетали. По дороге нас обогнали несколько ревущих пожарных машин. Мы прилетели на другой конец города за пятнадцать минут. Во дворе панельной девятиэтажки стояли пожарные расчеты.
Из закопченного окна восьмого этажа валил черный дым. Свекровь жила этажом ниже, как раз под этой квартирой. Ванька, рванулся в дом. Его остановил мужчина в форме.
– У меня там мать! – заорал Ванька.
Пожарник пропустил его, а я осталась ждать у подъезда.
Через некоторое время они вышли из подъезда вдвоем. Свекровь плакала, Ваня обнимал ее. Мать была очень напугана, и мы забрали ее с собой. Домой вернулись уже под утро.
С рассветом Ваня поехал на квартиру матери оценить ущерб. По счастью огонь не зацепил квартиру снизу. Но она была залита водой из пожарных