Попросить у араба закурить – бесполезно: он на твоих глазах достанет из полной пачки сигарету, закурит, пачку сунет в карман и, невинно глядя тебе в глаза, скажет, что сигарет у него нет. Сами же арабы были «стрелки» хоть куда.
О «любимом» арабе Шосса я уже писал. В дополнение к его горластости и прочим хамским прибамбасам он ещё, оказывается, любил выпить. В принципе, как известно, арабы как бы не пьют, так как это запрещено Кораном. «Любимый», наверно, пристрастился к алкоголю в Европе. Я сам наблюдал, как он распил на пару с кем-то прямо в салоне за столом, не таясь, бутылку сухого красного вина и так опьянел, что я думал, не умер бы, бедный!
Если негры занимались в городе в основном сигаретным «бизнесом», то арабы, жившие в альберге, зачастую промышляли воровством. Сигареты продавали единицы из них, а вот купить гашиш, причём в самом альберге, проблемы не представляло. Продавали они его чуть ли не в открытую. Наркотики, как и алкоголь, в альберге запрещены, но кому-кому, а арабам было на всё наплевать. Сами они курить гашиш тоже любили.
Араб и Майкл. Однажды в моей спальне один араб предложил другому арабу купить кропаль гашиша. Торг продолжался долго. Орать арабы умеют не хуже негров. Сделка не состоялась, и араб направился к выходу.
– Эй, – окликнул араба «мой» негр по-английски, – дай мне попробовать.
– Это стоит дорого, – надменно посмотрев на негра, сказал по-английски араб.
– Сколько? – спросил Майкл. Араб назвал цену.
Майкл продолжал настаивать, чтобы тот дал ему на пробу; араб ответил гордым отказом и ушёл. Кропаль он скурил сам со своими собратьями и скоро вернулся, шатаясь и хватаясь за что ни попадя. Арабы помогли ему взгромоздиться на верхнюю койку. По соседству с арабом, через проход, на койке лежал «мой» негр. Увидев негра, араб сказал заплетающимся языком:
– Я – марроканец, белый, а ты – негр, – после чего сразу уснул. Майкл только юмористически хмыкнул.
Что касается ислама. Ислам большинству альберговских арабов был, по-видимому, безразличен. Наверное, такая уж публика там подобралась.
Некоторые, впрочем, молились. (Были и мусульмане-негры). Разувшись и встав на коврик на колени, они утром и вечером шептали молитвы и отбивали поклоны Аллаху. У одного араба коврика не было, и он вместо него постилал газету. Увидев такой непорядок, Шосс подарил ему хороший коврик, который где-то нашёл. Араб был так ему признателен за этот дар, что, наверно, пятьдесят раз сказал Шоссу: «Спасибо», растерялся и стал предлагать ему за коврик печенье, консервы, шоколад – всё, что у него было; поскольку Шосс от всего отказывался – такие же консервы, шоколад и печенье он получил в той же самой столовой, – то араб аж огорчился.
Ну, конечно, были и среди альберговских арабов нормальные люди; верующие таковыми являлись прежде всего. От верующих никакой пакости ждать не приходилось.