– Так, вы гуляли по песку?
– Нет, по асвальтированой дорожке.
– Во сколько вы решили прогуляться вдоль берега?
– Тогда было около девяти, и я уверен, что мисс Хилл в то время была жива.
– Почему вы так думаете? – поинтересовался я.
– Когда я уходил, я увидел, что она помахала мне.
– А возвращаясь, вы не видели каких-нибудь странных людей? – спросил Кантвелл.
– Нет. Ничего такого я не видел.
На этом мы закончили тягостный допрос семейства Стокуэлл. Все оставшееся время мы мирно пили мартини и беседовали о пустяках. Мистер Стокуэлл был очень интересным собеседником и знал много в области философии и истории. В половину пятого мы попрощались с ними и покинули яхту.
– Что вы думаете об Стокуэллах, мой друг? – спросил меня Кантвелл, когда мы возвращались в отель.
– Мне кажется, что мистер Стокуэлл точно объяснил, где он был в то время, а вот миссис что-то явно не договаривает.
– Если слова мистера Стокуэлла правдивы, то мы знаем время убийства. Где-то между началом девяти и десяти.– Сказал Кантвелл.
– Но я не вижу мотива, по которому Стокуэллам нужно было убивать бедную мисс Хилл.
– Действительно, у них его нет, если они все верно изложили нам. Но Стокуэллы могли и соврать.
– Все становится запутаннее и запутаннее, в начале казалось, что все было так легко, что я смог бы разгадать эту тайну с первого раза, – сказал я.
Как только мы вошли в парадное здание « Морисо» нас тут же встретила Бэрил Эллиот. На ней было маленькое изящное черное платье и длинные прозрачные сережки. Она выглядела взволнованной.
– Мисс Эллиот, добрый день, – галантно сказал Кантвелл, снимая шляпу.
– Добрый день, – произнесла она. – Я бы хотела немного побеседовать с вами.
– Что ж, тогда пройдемте в наш номер.
Кантвелл указал рукой на массивную дубовую лестницу, которая вела вверх, и мы поднялись в свой номер на втором этаже. По просьбе Кантвелла я забронировал, чуть ли не самый большой номер, в котором было почти все: две спальни, гостиная, просторный кабинет для работы и ванная. Мы провели Бэрил Эллиот в нашу гостиную. Она была выполнена в красных тонах. Справа стоял угловой диван из красного бархата, рядом с ним искусно сделанный деревянный чайный столик с множеством деталей, на полу персидский ковер, чуть в стороне два кресла качалки. У противоположной стены маленький шкафчик, на котором стоял небольшой выбор белых вин. Стены, отделанные бордовыми обоями, украшали картины со здешними видами, а на потолке висела большая хрустальная люстра. Я вместе с мисс Эллиот присел на диван, а Кантвелл с видом истиной домашней хозяйки налил нам в бокалы белого вина, а затем сам уселся в кресло и закурил, мы последовали его примеру. Несколько минут стояло молчание, мы пускали в воздух колечки голубоватого дыма, а затем Кантвелл обратился к мисс Эллиот:
– Мисс Эллиот, я понял, что вы пришли к нам по поводу смерти своей