Тут же обе фигуры стали зыбкими, потускнели, начали исчезать – то ли в свете, то ли в темноте – рассыпаться. И продолжали свой стихающий разговор, пока все, кто остался на поляне, не услышали жуткий, беззвучный крик – как будто всей Вселенной вправили давний болезненный вывих. И как будто Вселенная, глубоко тоскуя, так и не решила – хорошо это или плохо.
Татьяна тихо заплакала.
Доктор Мерц вернулся. Теперь, прислонившись к дереву и сложив руки на груди, он ждал, глядя в землю.
А Ваня следил, чтоб не погасли свечи воскрешаемого бизнесмена.
– Зато вы теперь точно знаете, что проживете еще сорок девять лет, – утешал Ваня воскрешенного. – А это не всем известно.
– Но как я буду спать с женой? – возмущался Павел Петрович. – Я ж холодный!
– Я уверен в том, – влез Ансгар Фридрихович с сермяжной правдой, – что ваша двадцатилетняя жена будет счастлива, не чувствуя больше необходимости разделять интимные услады с жирным и обрюзгшим самодуром. Ваших денег ей будет вполне достаточно для хороших отношений. А дети у вас уже есть.
Павел Петрович задумался, словно прислушиваясь к чему-то в своей голове.
– Этак, – пробормотал он, – я к старой жене вернусь…
Ваня насторожился. Характер Павла Петровича действительно несколько «повело». Вернуться к жене. Это ж надо.
– А друзья? – спросил клиент жалобно. – Мои друзья? Они же…
Ваня закрыл глаза. Вот, вот оно. Такие моменты он очень любил. За них он обожал шефа.
– Они тоже ничего не знают… Впрочем, так им и надо, христопродавцам! – прорычал Павел Петрович. – Присосались к матушке-России как клещи!
Он еще много говорил. Детей, мол, с заграницы заберу – нечего им там делать. Пусть у себя дома прибираются. Новую жизнь строят. И еще он думал, что Ансгар Фридрихович фокусы показывает. Спор у них с другом вышел – правда это или нет. Вот Павел Петрович и решил победить в споре. А получилось, что проиграл. Но он не чувствует себя проигравшим. Его жизнь только начинается, он воин. Паладин, да.
Павел Петрович расплатился, пошел к машине. Остановился, окинул взором деревню.
– Эх, – сказал он, – хорошо-то как! Куплю здесь земли. Построю дом, людей наберу.
Его охрана переглянулась – видимо, им еще предстояло привыкнуть к переменам, произошедшим в характере босса.
– Ближайшая свободная, говорите… – Ваня покосился на пустующий дом Генциана Виолетыча.
– Только бы он эту разруху не купил по старой памяти, – поморщился Ансгар Фридрихович. – Я не выдержу рядом с собой паладина. И химией не увлекся.
Ваня задумался, а потом вдруг сказал загадочное:
– Получается, вы все-таки правите страной… немного. А я думал, что вы ее совсем уж не любите.
– Думать больше