– Э-э… Я должен прилететь в Москву? – неуклюже сказал он в растерянности.
– Да ну, бог с вами! – «возмутилась» референтша. Он готов приехать в Петербург, когда вам будет удобно.
В ближайшие дни я не слищком занят…
– Замечательно! Завтра сможете?
– Давайте завтра.
– Тогда записывайте адрес: Большой проспект, дом 42, на Петроградской.
– Там ваш офис? – спросил Чехович.
– Ну, в общем – да… Давайте, я объясню вам, где это. Угол Большого проспекта и Стрельнинской улицы. В этом доме находится детская школа искусств. Поворачиваете на Стрельнинскую, проходите буквально пятьдесят метров – и увидите зеленый скверик за домом. Входите в калитку, поворачиваете налево, во дворе дома увидите дверь – она там одна. Заходите, поднимаетесь на второй этаж – ну, и там уже увидите нашу вывеску. В какое время вам будет удобно?
– В любое.
– В тринадцать часов устроит?
– Вполне.
– Отлично, я ему передам, он будет вас ждать в 13 часов на Большом, 42. Всего доброго!
Телефон булькнул и замолчал. Кот, все время разговора стоявший на столе, с любопытством заглядывал в глаза хозяину. Но даже после долгой паузы, потребовавшейся Чеховичу, чтобы прийти в себя, комментарий его на этот раз был лаконично—неопределенным:
– Вот черт!.. – сказал он, кивнув на смартфон.
***
Дом оказался симпатичным, приземистым двухэтажным особняком желто-коричневого цвета. Судя по его эклектичному стилю, в котором намешаны были и классицизм, и «византия», и кажется, даже барокко, построен он был в конце XIX века. Вдоль всего фасада и по Большому проспекту, и по Стрельнинской в окнах – белые занавески-маркизы. Скромная небольшая вывеска на главном фасаде: «Санкт-Петербургская детская школа искусств на Петроградской».
Чехович свернул на Стрельнинскую, прошел, как было сказано, через калитку в стальной ограде – в зеленый дворик, и мимоходом отдал дань хорошему вкусу олигарха: место было выбрано очень удачно – с одной стороны, его можно было считать одним из самых «козырных» в городе, с другой – уютно скрыто от любопытных глаз.
Он поднялся на второй этаж и на маленькой площадке-пятачке увидел скромную дверь с вывеской «Фонд «Духовные скрепы» – даже без «российский». Хозяин явно хотел произвести благоприятное впечатление на приглашенных еще до встречи с ним.
– Входите, входите! – раздалось из-за двери в ответ на робкий стук Чеховича. Эдвард открыл дверь и шагнул в комнату. Поразительно – она словно продолжала создание образа, который должен был ассоциироваться со скромностью и вкусом. Очень маленькая – метров 15, с минимумом мебели, из которой сразу бросался в глаза большой старинный письменный стол, почти во всю ширину стены перед окном. Хозяин, вставший из-за стола и с радушной улыбкой шагнувший